С колен встали, или Что на самом деле происходит в НИИ Лисавенко
Юрий Зубарев о дендрарии, реорганизации НИИ Лисавенко и о том, почему институтом очень интересуются на Западе
30 октября 2017, 06:01, ИА Амител
Институт садоводства Сибири имени Лисавенко в Барнауле в последние месяцы притягивает пристальное внимание. Причин несколько. Первая: институт переживает реорганизацию. Недавно он перестал быть самостоятельной организацией и вошел в виде отдела в "Федеральный Алтайский Научный Центр Агробиотехнологий" (далее ФАНЦА - прим. редакции). Вторая: слухи о том, что часть земель института уйдет под застройку элитных жилых домов. Кроме того, недавно в редакцию портала Amic.ru обратился читатель, который сообщил, что любимый горожанами дендрарий "приходит в запустение". Мы решили выяснить, как сейчас живет институт и что там на самом деле происходит. Заместитель директора ФАНЦА, руководитель отдела НИИ садоводства Сибири имени М.А. Лисавенко Юрий Зубарев подробно ответил на все наши вопросы.
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
"Встал с колен"
Юрий Зубарев: Запустение? Так решил ваш читатель? Ну конечно же нет! На самом деле институт Лисавенко в настоящее время находится на этапе заметного подъема. За последние два года наш институт просто встал с колен и начал активно развиваться. Отчасти это касается и дендрария. Мы навели там порядок: весь маршрут почищен, нормальные дорожки, ухоженные деревья. Хотя, конечно, всегда есть ряд недовольных, которым кажется, что все не так: мусорки переполнены, дорожки не так почищены, очереди большие или еще что-то. Понятно, что есть еще над чем работать, но позитивные сдвиги налицо.
Корреспондент: Что вы имели в виду, когда говорили, что институт находится на этапе заметного подъема?
Ю.З.: Институт садоводства – это ведь не только дендрарий. Не меньшую популярность институту приносит производство и реализация посадочного материала плодовых, ягодных и декоративных культур. Так вот, что касается нашей производственной сферы, то за последние два года мы очень хорошо подтянулись. Путем серьезных усилий со стороны коллектива удалось выровнять наше финансовое состояние. Известно, что у института в последнее время были достаточно серьезные проблемы: накопились большие долги в связи с низкой эффективностью производственной сферы. Однако по итогам 2016 года мы впервые за всю новейшую историю нашего учреждения получили прибыль, и весьма ощутимую. Мы смогли закрыть часть задолженности перед государственными фондами и нашими поставщиками, снизив долговую нагрузку на 6 млн рублей. Нам удалось обеспечить стабильную выплату заработной платы, даже в тяжелые периоды межсезонья, что позволило поднять моральный дух в коллективе.
Корр.: Как вам это удалось?
Ю.З.: В начале 2016 года мы поставили основной задачей выход из трудной финансовой ситуации. За счет непопулярных методов, связанных с оптимизацией производственного процесса, максимального сокращения затрат нам удалось повысить производительность труда. Первоначальные планы выйти по итогам года хотя бы в ноль путем титанических усилий коллектива превысили все ожидания, и, как результат, была получена прибыль. Вне всякого сомнения, это заслуга всего коллектива.
В этом году мы поняли, что нельзя долго прожить, не вкладывая в развитие, и впервые за много лет начали закладывать плантации, хотя для научных учреждений это очень тяжело с финансовой точки зрения. Дело в том, что федеральный центр не выделяет дотации для научных институтов на закладку и уход за многолетними насаждениями. Краевой бюджет также никаким образом не участвует в этой поддержке. Мы все сделали за свой счет. Заложили в пределах 10 гектаров плантаций облепихи и жимолости в целях перспективного развития. До этого институт десять лет не закладывал производственные плантации!
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
Также мы вложили серьезные средства в оросительную систему, осознавая, что питомниководство без орошения - тупиковая ветвь развития. Заложили несколько участков с капельным поливом. Больше внимания начали уделять обработке полей.
Нам удалось сохранить объемы производства посадочного материала, и мы начали искать новых оптовых покупателей. Если раньше основными нашими клиентами были зарубежные партнеры, то в последние годы мы расширяем деятельность в сибирском регионе, развивая внутреннее садоводство. Ежегодный объем реализации посадочного материала только по ягодным культурам достигает 500 тыс. штук.
Интерес с Запада
Корр.: А с зарубежьем продолжаете сотрудничать?
Ю.З.: Безусловно. Должен сказать, что наш Институт из всех научных учреждений, связанных с сельским хозяйством в регионе, является одним из наиболее активных участников в плане международных контактов. У нас налажены как научные, так и производственные контакты с большим количеством учреждений в разных странах по всему миру.
Конечно, основной интерес международных партнеров связан с генетическим материалом, который находится в наших коллекциях. Вообще институт садоводства Сибири позиционируется в первую очередь как селекционный институт, направленный на создание сортов, пригодных для выращивания в экстремальных климатических условиях. И понятно, что сорта, которые выдерживают экстремальные условия Сибири, могут вполне успешно возделываться и в более мягком климате.
Поэтому интерес к нашим культурам очень велик. Это в первую очередь Китай и Монголия, а также Молдавия, Болгария, Германия, Великобритания, Румыния, Греция, Канада, Финляндия, Япония и ряд других стран. Понятно, что за этим стоят и научные интересы. То есть зарубежные научные институты тоже заинтересованы в том, чтобы взять у нас посадочный материал и попытаться его адаптировать к своим условиям. Часто мы обмениваемся научными сотрудниками с зарубежными институтами.
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
Корр.: И что особенно интересует зарубежных коллег?
Ю.З.: В основном ягодники. Все-таки плодовые лучше растут на юге. А по ягодным культурам у нас просто выдающиеся достижения. Основной интерес, конечно, представляет облепиха и в последнее время жимолость. Вообще наш институт является самым крупным центром по работам, связанным с селекцией облепихи в России, а возможно, даже и в мире. И вне всякого сомнения, сорта облепихи нашего института – самые популярные и, как следствие, наиболее распространенные во всем мире.
О новых сортах
Корр.: А работа над новыми сортами тоже продолжается?
Ю.З.: Вне всякого сомнения! Научные тематики продолжают развиваться, несмотря на определенные трудности. Я уверен, что в ближайшее время критерии оценки научной деятельности, связанной с прикладными исследованиями, изменятся и государство вновь начнет интересоваться реальными достижениями институтов, а не только количеством статей в журналах. И поэтому мы не останавливаем селекционные проекты. Наш институт обладает богатейшей коллекцией гибридного материала по всем породам, которую недопустимо потерять.
Вы должны понимать, что трудоемкость работ в садоводстве намного выше, чем, например, в полеводстве. Большой объем ручного труда, необходимость дополнительных затрат на охрану насаждений – все накладывает свой отпечаток на эффективность нашего дела. Все достаточно непросто. Порой бывает очень обидно, когда результаты многолетнего труда селекционеров просто выносят с полей в неизвестном направлении.
Корр.: Правда, жаль такой труд. А где можно познакомиться с новыми сортами, которые выводит институт?
Ю.З.: Ежегодно селекционерами института создается от трех до пяти сортов плодовых, ягодных и декоративных культур. Информацию по новым достижениям сотрудники постоянно выкладывают в научных и научно-популярных изданиях. Однако сразу следует оговориться, что если где-то проходит информация о том, что в институте вывели новый сорт, это совсем не означает, что он уже появился в продаже. От создания сорта до его массовой реализации проходит значительный период времени – в среднем пять-семь лет для ягодных культур и иногда больше для плодовых. Дело в том, что для массовой реализации необходимо заложить производственные маточники, а это, конечно, занимает определенное время.
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
Корр.: Имея такие наработки и такую известность, наверняка институт имеет и хорошую бюджетную поддержку…
Ю.З.: К сожалению, не совсем так. Мы имеем весьма скромное бюджетное финансирование, которое, к слову сказать, ежегодно сокращается. Это финансирование покрывает лишь часть затрат на научные разработки. Конечно, все это сказывается в итоге на мотивации сотрудников и на качестве работ. Мы стараемся сохранить коллектив, но, к сожалению, пока уровень оплаты труда чрезвычайно низкий и совершенно недостойный той работы, которая проводится. Однако такая ситуация не только в нашем институте – она характерна для большинства институтов бывшей Россельхозакадемии.
Молодые и волелюбивые
Корр.: Такой титанический труд и низкие зарплаты. Люди работают на голом энтузиазме?
Ю.З.: Честно говоря, я бы не стал использовать такие термины. На самом деле мы пытаемся создавать условия, при которых сотрудники могли бы больше зарабатывать. Параллельно с селекционной работой сотрудник может заниматься внедрением, может производить посадочный материал своих же сортов, может участвовать в хоздоговорной тематике и так далее. Другими словами, если человек хочет зарабатывать больше, то у него есть реальные возможности. Но понятно, что это уже внебюджетные средства.
Корр.: И кто ваши сотрудники? Какие они?
Ю.З.: У нас сегодня работает порядка 180 человек. Половина из них в научном подразделении, половина – в производственном. Несколько лет назад это были относительно разрозненные подразделения со своими приоритетами и задачами. Одни занимались только наукой, другие только производством. За последние два года нам удалось консолидировать усилия коллектива на выполнении общей задачи, в результате чего поднялась не только результативность и эффективность производства, но также выросло и взаимопонимание в коллективе и поддержка друг друга.
У нас очень молодой коллектив. Более половины сотрудников нашего института в возрасте до 39 лет. И это очень перспективные ребята и девушки. Приходят в основном из аграрного и классического университетов. Но отбор у нас весьма строгий. В этой связи очень сильный коллектив – творческий, самодостаточный, отчасти свободолюбивый, но с высоким уровнем ответственности – все трудятся с самоотдачей, никого подгонять не надо. Я точно могу сказать, что такого сплоченного и дружного коллектива, как у нас, вы нигде не найдете.
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
Новейшая история
Корр.: А с сентября 2017 года у института начинается другая история…
Ю.З.: Да. С сентября 2017 года у института началась совсем другая история. Мы находились в длительном процессе реорганизации, направленном на слияние нескольких институтов в один большой научный центр. С 5 октября 2017 года наш институт стал отделом Федерального Алтайского Научного Центра Агробиотехнологий. То есть название института у нас пока сохранилось, однако как юридическое лицо мы перестали существовать.
Корр.: Что изменится в жизни института и коллектива?
Ю.З.: Очень сложный вопрос. Если сказать, что для основной массы сотрудников все останется как прежде, то, наверное, это будет не совсем правдой. Мы реалисты и понимаем, что изменения все-таки будут.
В течение первого месяца под знаком ФАНЦА было всякое. Но это, в принципе, нормально: любые перемены никогда не могут идти гладко. На самом деле сложно сразу адаптироваться к новым условиям, когда шесть институтов объединяются в одну большую организацию. Предстоит большой пласт работы. Очень много зависит от грамотных управленческих решений.
Фото: Екатерина Смолихина/ Amic.ru
Корр.: Некоторые общественники забили тревогу, уверяя, что якобы часть земель института будет передана под застройку элитных жилых домов.
Ю.З.: Да, действительно, тема злободневная. Но уже неоднократно и я лично, и руководитель нашей новой организации Гаркуша Алексей Анатольевич поясняли и официально заявляли, что никакой продажи земли не будет. Более того, этот вопрос вообще даже не обсуждается ни в Институте, ни в Федеральном Агентстве Научных Организаций как головной нашей структуре. Откуда берутся слухи – остается только догадываться.
Корр.: Юрий Анатольевич, а как-то планируется развивать дендрарий? Все-таки очень популярное место, известное далеко за пределами Барнаула…
Ю.З.: Объективно говоря, значительного количества собственных средств на вложение в дендрарий у нас пока нет. Основная задача на данном этапе – сохранить существующий уровень. Однако мы открыты для диалога с потенциальными инвесторами либо просто щедрыми спонсорами в отношении реализации новых интересных идей и проектов применительно к этому объекту. Однако надо понимать, что дендрарий – это не обычный парк развлечений, это другая энергетика, другое настроение. Нужна какая-то оригинальная идея, что-то теплое и душевное. Ведь дендрарий – это, без всякого преувеличения, уникальное место!
0
0
0
0
0
0
Комментарии 0