"Какие героини": ветеран Великой Отечественной Войны готовится отмечать 100-летие
Жительница Барнаула пережила войну, контузию и ужасы трех концлагерей
09 августа 2019, 15:56, ИА Амител
12 августа 2019 года жительнице Барнаула Надежде Георгиевне Мордовцевой исполнится 100 лет. Она пережила войну, три концлагеря, выжила после серьезных ранений, теряла друзей и близких. Но даже молодые сегодня поражаются и завидуют активности и бодрости этой хрупкой женщины, так много вынесшей за свой век.
Как тысячи других
Надежда Георгиевна – из того поколения, кто в 30-е годы воспитывались на подвигах Чапаева, Щорса и других героев Гражданской войны. Поэтому, когда началась война, 19-летняя девчонка подала заявление в военкомат с просьбой отправить ее на фронт.
Несколько раз просьбу отклоняли. Но наступила осень 1941 года – самое тяжелое время Великой Отечественной. Фронт нуждался в пополнении, поэтому просьбы тысяч молодых юношей и девушек о зачислении в ряды Красной Армии начали удовлетворять в массовом порядке.
Надежда окончила курсы военных радистов в Ташкенте, и в декабре 1941 года в группе из 20 девушек-связистов была направлена на Волховский фронт, во 2-ю Ударную армию.
92-я стрелковая дивизия после изматывающих боев за села Петровское и Дубрава, на Новгородчине, находилась на коротком отдыхе и ожидала пополнения. Надежда и ее боевые подруги были включены в 13-й батальон связи этой дивизии.
"Я думала, что мы прибудем на фронт, и нам обрадуются, будут считать, что вот какие мы героини! – вспоминает Надежда Георгиевна. – Но оказалось, что нас не очень-то и ждали, и мы никому не были нужны…"
"Потом нам рассказывали ребята, что начальник штаба был возмущен, говорил, что ему придется детские ясли открывать", – рассказывала Надежда Мордовцева в интервью Amic.ru.
"Русь, сдавайся!"
В январе – марте 1942 года дивизия в составе 59-й армии участвовала в печально известной Любанской операции. В апреле ее сильно поредевшие полки были переданы во 2-ю Ударную армию под командованием генерала Власова. Армия в это время уже находилась в окружении. Надежда Георгиевна хорошо помнит, как в апреле растаял снег, и бескрайний мясноборский лес превратился в сплошное месиво жидкой грязи. Не было продовольствия, не хватало боеприпасов, снаряжения. Зимнее обмундирование, выданное еще в ноябре, никто не заменил. Люди еле передвигали ноги в валенках по болоту, падали от голода в обморок. Но находясь в окружении, методично уничтожаемая артиллерией и авиацией немцев, умирающая от голода армия продолжала сопротивляться.
В июне наступила агония. После неудачных попыток организованного прорыва командующий армией, генерал-лейтенант А.А. Власов, отдал приказ выходить из окружения самостоятельно, мелкими группами.
"Двинулись к реке, – вспоминает Надежда Георгиевна. – Был приказ – построить настил. И вот солдаты, уже полумертвые, можно сказать, пилили деревья в Мясном Бору. Мы, девчонки, таскали сучья, землю. В считанные дни настил длиною несколько километров был готов. И вот все пошли к реке. Все радовались, все были спокойны, что такая тишина: немцы молчали.
Но только стоило первым машинам показаться у берега, как они открыли такой шквальный огонь изо всех орудий, изо всех пулеметов, изо всех автоматов!.. Налетели десятки самолетов, начали бомбить. И все, что было на этом настиле, все провалилось в тину этих болот. И все, кто остался в живых, по этим кочкам двинулись в Мясной Бор.
А Мясной Бор уже горел… Там стоял гул от падающих бомб и снарядов, крики, шум, скрежет железа. Дым выедал глаза, дышать было нечем, задыхались от гари. Немцы орали: "Русь, сдавайся! Русь, сдавайся!". Спасаясь от смерти, мы бегали по лесу как загнанные звери…"
Ужас, который не забыть
После месяца скитаний по болотам, ранения и контузии, Надежда попала в плен. Немцы, увидев ее, приняли за мальчишку-партизана и едва не расстреляли. Находившийся рядом солдат успел объяснить им, что она медсестра, а не партизан. Ее схватили и затолкнули в кузов грузовика, к остальным раненым советским солдатам. Впереди были долгие три года в немецких лагерях смерти.
Майданек, Равенсбрюк, Бухенвальд – эти названия сегодня известны каждому… Надежда Георгиевна была узницей этих концлагерей, и чудом осталась в живых. Рассказывает, что в концлагерях было гораздо страшнее, чем на войне.
"Особенно злые были немки. Была там одна... Пять лет она в страхе держала людей. Она ездила на велосипеде по территории, наезжала на жертву и каталась по ней. Один раз так пинала пожилую женщину, била хлыстом... У женщины лопнула кожа на животе, все внутренности выпали... А эта немка вытерла сапоги о снег и довольная ушла".
Над пленниками проводили эксперименты, вводили яд, стерилизовали.
"Однажды к бараку подъехала машина, и женщин с детьми начали выгонять на улицу. Дети за мам цепляются, а немцы их выхватывают и в кузов швыряют. Женщины рвали на себе волосы, бились головой об асфальт, целовали немцам сапоги, но все бесполезно. Малышей все равно отвезли в крематорий. И мне потом, уже после войны, этот сон постоянно снился. Я кричала ночами. Мне снилось, что у меня детей отбирают. Я кричала. Этого никогда не забыть", – вспоминает Надежда.
Весной 1945 ее вместе с другими пленными освободили советские войска.
Вернувшись домой, Надежда Георгиевна пошла работать учителем начальных классов. Сейчас, в свои уже сто лет, она по-прежнему встречается со школьниками и студентами, проводит уроки мужества, рассказывает о той войне, потому что это нельзя забывать. Такое не должно повториться.
И до сих пор, согласно донесению штаба 2-й Ударной армии от 16 октября 1942 года, Надежда Першина (девичья фамилия, после замужества – Мордовцева, – прим. редакции) считается пропавшей без вести. Мясной Бор неохотно расстается со своими солдатами…
ИА "Амител" выражает благодарность за помощь в подготовке материала председателю Алтайского регионального отделения "Поисковое движение России" Дмитрию Вейну.
0
0
0
0
0
0
Комментарии 0