Алтайские Эмираты. Геолог о том, почему у нас нет нефти, но есть запасы золота на 5 млрд долларов

Алтай на протяжении двух веков был крупнейшим поставщиком серебра и меди в стране. Каждую третью монету в Российской империи чеканили на сереброплавильном заводе в Барнауле. Однако уже много лет в регионе практически не добывают полезные ископаемые. Корреспондент amic.ru Вячеслав Кондаков поговорил с известным российским геологом, профессором Алтайского государственного университета Геннадием Барышниковым и узнал, почему никого не привлекают поиски серебра и золота. А зря: запасов этих драгоценных металлов на Алтае, согласно исследованиям учёного, минимум на 5 миллиардов долларов. Эти деньги могли бы пойти на развитие экономики края. Также эксперт рассказал, стоить ли искать нефть на Алтае, и о том, может ли здесь  повториться такое же сокрушительное землетрясение, как в 2003 году.

Геннадий Барышников — советский и российский географ-геоморфолог, организатор высшего образования. Президент Ассоциации геоморфологов России (с 2015), почётный член Русского географического общества (2014). В 2006-2016 годах — декан географического факультета Алтайского государственного университета. Доктор географических наук, профессор. Являлся соросовским профессором. К настоящему времени действительный член Международной академии наук высшей школы, почётный работник высшего профессионального образования Российской Федерации, член межвузовского научно-координационного совета по проблеме эрозионных, русловых и устьевых процессов при МГУ имени М. В. Ломоносова. Автор нового научного направления "Геоморфология переходных зон горных сооружений". Общее количество публикаций — 238, из них монографий — 13.

“Золота и серебра на Алтае можно добыть минимум на сумму 5 миллиардов долларов”

— Многие геологи считают, что во времена Чингисхана на Алтае находили огромные залежи золота. Некоторые из самородков весили до одного килограмма. Почему сейчас в регионе не находят золота в таких больших масштабах?

— Просто никто не ищет. Запас золота в нашем регионе очень приличный. Конечно, он не сравним с объёмом на севере страны, где добывают тонны этого металла в год. Когда-то основным поставщиком двора его императорского величества были именно мы. Причём не только серебра, но и золота. Самый крупный самородок находили на реке Сия в начале ХХ века на глубине 20 метров. Он весил 8 килограммов. Это огромный самородок! Масштабная добыча полезных ископаемых на Алтае завершилась примерно в конце 40-х. Потом все исследования прекратились. Когда я только начинал свою научную деятельность в 70-е, то геологи были уверены в необходимости возобновления работы по поиску золотых месторождений на Алтае. Нам удалось выбить финансирование в Москве на работы. В 90-е мы с коллегами провели геологическое изучение и приступили к добыче рассыпного золота на участке реки Сия Турочакского района Республики Алтай. Там мы нашли большие запасы драгоценных металлов. Сейчас ежегодно на Алтае добывают около 120 килограммов золота. Это прилично, но не сравнимо с тем объёмом, что добывали ещё век назад.

— И сколько же золота потенциально можно найти на Алтае?

— Только на реке Сия, согласно моим подсчётам, находится около 600 килограммов золота. Цифра приблизительная, потому что при эксплуатации месторождения всегда находят больше драгоценных металлов, чем считали учёные изначально. Лично я на раскопках в 90-е на реке Сия находил золото размером с человеческий ноготь. Это большой фрагмент. Сейчас многие радуются находкам и меньшего размера.

— Насколько мне известно, в Турочакском районе уже много лет частные компании не могут добиться разрешения на добычу золота на новых месторождениях. Местные жители категорически выступают против. Почему? Ведь это помогло бы улучшить их жизнь.

— Я понимаю опасения местных жителей. Сейчас золотодобытчики применяют современные технологии, благодаря которым можно находить дорогие металлы в большом объёме. Однако эти технологии несут огромный ущерб для природы. По сути, в пойме реки уничтожают всё к чертовой матери: вырубают деревья, кустарники и загрязняют воду. Так, например, река Сия в Турочакском районе, где когда-то проводились работы, уже превратилась в грязное болото. В Солонешенском районе (Алтайский край) на реке Карама местные власти остановили работы частной компании по добыче полезных ископаемых, так как те не выполнили рекультивацию участка. То есть прежде чем начать работы, необходимо искусственно изменить русло реки, а потом на месте, где раньше стояла вода, искать золото. Но проведение рекультивации требует огромных затрат, а все золотодобытчики хотят получить огромную прибыль сразу, не тратя много денег.

— А всё же есть вероятность, что на Алтае будут добывать полезные ископаемые в таких же объёмах, что и во времена Акинфия Демидова?

— Я недавно для зарубежного научного издания провёл большое исследование и посчитал, что золота и серебра на Алтае можно добыть на сумму 5 миллиардов долларов. Причём это речь только о тех месторождениях, которые уже разведаны и известны геологам. Есть потенциальные участки, где может быть “спрятано” ещё несколько миллиардов долларов в виде золота. Однако это не значит, что после моего интервью все кинутся на Алтай добывать золото, как когда-то на Аляске. Любая частная компания, которая захочет начать работы на рудниках, должна провести доразведку месторождения. Без этого невозможно получить лицензию на добычу. А это время и дополнительные затраты для бизнеса. Желающих заниматься разведкой и так не много. Во времена перестройки на Телецком озере уже “заходили” золотодобытчики, но энергии хватило не надолго. Они даже не позвали геологов провести разведку территории. Помучились и сбежали. А на самом деле в районе Телецкого озера находятся огромные запасы драгоценных металлов.

— Вы постоянно говорите о золоте. Но ведь традиционно на Алтае в огромных масштабах добывали медь и серебро. Во времена императрицы Екатерины Великой каждая третья монета в стране была отчеканена на нашем сереброплавильном заводе. Уже давно серебро на Алтае никто не добывает. Почему?

— Действительно, на Алтае помощники Акинфия Демидова находили большие запасы меди и серебра. В настоящее время полиметаллические рудники в регионе не работают. Некоторые компании пытались искать серебро, но результаты исследований не впечатляющие. Те запасы в районе Барнаула, которые “питали” сереброплавильный завод, уже исчерпаны. Искать новые рудники — сложная работа. Повторюсь, сегодня бизнес не особо хочет тратить деньги на добычу полезных ископаемых на Алтае. Государство в этом тоже не заинтересовано. Хотя запас, например, полиметаллических металлов в Змеиногорском районе приличный. Там же можно добывать и железную руду, которая ценится на рынке не меньше. По моим прогнозам, высоко в горах может “скрываться” около 3,5 миллиона тонн железа. В советское время государство планировало освоить это месторождение, но от идеи отказались. А зря. Экономика Алтайского края не может существовать без освоения природных ресурсов и жить исключительно за счёт сельского хозяйства.

— А что, помимо золота, железной руды и серебра, можно у нас добывать ещё?

— Все-таки я бы основной упор делал на золото. В Курьинском районе, на родине Михаила Калашникова, добывают его с помощью химического выщелачивания: руду дробят на мелкие кусочки и орошают кислотой. Получается золото хорошего качества. В перспективе в Курье можно добыть около 20 тонн золота. Также алтайская земля богата на полиметаллы: цинк, олово, свинец. К сожалению, после развала СССР основные месторождения полиметаллов достались Казахстану. Однако и у нас остались перспективные для осваивания участки. Также есть районы с высококачественным каменным углём. Увы, его залегание почти вертикальное и уголь “спрятан” на большой глубине. Сырьё сложно добывать, потому что для этого нет современных технологий. Мы, конечно, добываем на Алтае бурый уголь, но очень мелкий и с большой зольностью. Использовать его в промышленных масштабах невозможно, поэтому мы вынуждены привозить уголь с Кузбасса.

“Ягодкой” среди полезных ископаемых на Алтае считаю драгоценные металлы. Например, яшмовидные породы. Из них сделана знаменитая Колыванская ваза, которая находится в “Эрмитаже”. Эту вазу из зелёно-волнистой яшмы в Москву на обозах везли три года. Ещё из яшмы также сделали два больших камина. Один из них нашли потом на даче у Бориса Ельцина. Как камин из алтайской яшмы оказался у него — мне неизвестно.

— Александр Лукашенко недавно поручил белорусским геологам найти в стране нефть. По его мнению, в мире не может быть территорий, где нет углеводородов. А есть ли нефть на Алтае?

— У нас в Алтайском крае были попытки найти углеводородные смеси. Технология разведки очень простая: берутся пробы снега, и геологи изучают его газовый состав. Там, где он повышен, под землёй может находиться нефть. Бурение нескольких скважин в разных районах края, таких как в Шипуновском, показало, что нефти у нас нет. И искать её нет смысла.

Мне кажется, нужно дорожить тем, что у нас уже нашли. Например, на Алтае большие запасы радоновых вод. Особенно в источнике в Белокурихе. Воды там расположены на глубине 100-400 метров и проходят большой путь через разломы из глубины земной коры к поверхности. По пути они насыщаются микроэлементами и радоном, нагреваются за счёт энергии радиоактивного распада и естественной температуры земной коры, обретая таким образом свои целебные свойства. Однако воду качают, и качают бездумно. Это ошибка. Для того чтобы вода насытилась радоном, ей нужно пройти по трещинкам гранитных горных пород. Всё зависит от столба воды. Если раньше он был в Белокурихе большой, то сейчас в три раза меньше. Скорость продвижения воды увеличивается, а значит, она не успевает насытиться радоном. Бездумным потреблением природных ресурсов мы рискуем потерять радоновые запасы на Алтае.

“Трясти нас так, как в 2003 году, больше не будет”

— Горные породы — каменная летопись Земли. Некоторые учёные считают, что на территории нынешнего Алтая миллионы лет назад был океан. Это как-то повлияло на наш рельеф?

— Всё верно. Многие туристы любят отдыхать на так называемом Марсе в Горном Алтае. Марсианские пейзажи Кызыл-Чина можно найти на 864-м километре также очень живописного и интересного Чуйского тракта. Само название Кызыл-Чин в переводе с тюркского дословно значит "красное ущелье". Названо оно так из-за преобладающего в этих местах цвета песка, глины и гор. Подобные слои ископаемых сформировались много миллионов лет назад и залегают практически ровными горизонтальными пластами. На самом деле, конечно, никакой это не Марс. Учёные нашли в этом месте следы морской фауны. Это доказывает, что территория Алтая была скрыта под огромным океаном примерно около 120 миллионов лет назад.

— Это значит, что нынешний рельеф Алтая сформировался окончательно и наши горы не смогут стать такими же высокими, как гималайские?

— Тектонические плиты завершили своё движение и наш рельеф больше меняться не будет. Благодаря эндогенным процессам каждый год наши горы растут на один миллиметр. Однако из-за экзогенных процессов наш рельеф разрушается также на один миллиметр. Получается паритет. Переживать не стоит: никакие глобальные процессы в изменении ландшафта Алтая больше происходить не будут. Индийская плита “причленилась” к азиатской, на которой мы стоим, уже окончательно. Тогда, кстати, и образовались Гималаи. Территория нынешнего Алтая была в стороне от этих процессов, поэтому горы у нас не такие высокие.

— Насколько я понимаю, тектоническая плита, на которой стоит Алтай, двигаться больше не будет. Но при этом в прошлом году Барнаулу поменяли зону сейсмичности и застройщиков обязали строить здания, чтобы они могли выдержать семибалльные землетрясения. Правда, эту меру потом на федеральном уровне отменили. У нас действительно возможны сокрушительные землетрясения?

— Это очень странное решение федерального Минстроя, которое поменяло нормы сейсмичности для Барнаула. До этого здания возводили с устойчивостью к шести баллам. Решение Минстроя привело бы к тому, что больше нельзя было бы строить здания из силикатного кирпича. Последствия были бы серьёзными: полная остановка строительства жилья в городе и подорожание стоимости квартир минимум на 20%. Естественно, по инициативе застройщиков региона губернатор Виктор Томенко обратился к федеральным властям с просьбой отменить своё решение. И Минстрой пошёл навстречу. Я со своими учениками проводил исследование на этот счёт. У меня есть большая монография на эту тему. Трясти нас так, как в 2003 году, больше не будет как минимум в ближайшие 150 лет. А если землетрясение каким-то образом и произойдёт, то его магнитуда будет значительно ниже шести баллов.

— Почему?

— Республика Алтай стоит на каменном основании, а Алтайский край — на рыхлых отложениях. Энергия от толчков на твёрдых породах передаётся хорошо, а на рыхлых — моментально гасится. Чуйское землетрясение произошло вследствие процесса горообразования. Это продолжительный по времени процесс. Сейчас на Алтае регистрируется до нескольких десятков сейсмических явлений в год, подавляющее большинство из них имеет незначительную магнитуду и фиксируется лишь специальными приборами. Люди их не ощущают. Однако не нужно забывать, что во время Чуйского землетрясения 2003 года магнитуда толчков достигала 7,3 — это самые большие показатели за всю историю инструментальных наблюдений в нашей стране. Стихия на Алтае могла бы причинить больше урона, если бы не рыхлые почвы, которые погасили мощнейшую энергию толчков. Сегодня учёные следят за Республикой Алтай, и все наши исследования говорят о том, что бояться ничего не нужно. Минимум 150 лет.

— Застройщики Барнаула не спешат возводить здания выше 25 этажей. Однако в планах компании “Селф” построить в районе Речного вокзала первый в городе небоскрёб — 45-50 этажей. Возможно ли строить подобные объекты в Барнауле? Известно, что столица края стоит на песках, который не позволяет строить высотки.

— Перед тем как что-то строить, обязательно проводят геодезические испытания и изучают состав почвы. У нас в крае большие профессионалы, которые занимаются этой работой. Я тоже когда-то работал геодезистом. Могу сказать, что в районе Речного вокзала очень много рыхлых отложений в почве. Построить там огромный небоскрёб, в принципе, реально, но непонятно, сколько он потом простоит. Нагрузка на фундамент такого здания будет колоссальной. В Барнауле преобладают лёссовые грунты, которые находятся на глубине 15-20 метров. При намачивании лёссовые грунты имеют свойство вспучиваться. Когда они высыхают, то здание “проваливается” и начинается сыпаться. Таких примеров много. Например, в Бийске один из домов при строительстве сместили на несколько метров, чем предполагалось изначально по проекту. Видимо, промахнулись. В итоге через два года его признали аварийным. Строить здания больше 25 этажей в Барнауле можно. Однако многие застройщики подходят к этому бездумно. Купили свободный участок под точечную застройку и не понимают, что строительство может навредить соседним объектам.

— Ещё застройщики уже много лет планируют зайти на другой берег Оби, чтобы связать Барнаул с Новоалтайском в одну огромную агломерацию. Однако на этой территории очень болотистый рельеф. По вашему мнению, есть возможность строить там жильё?

— Есть пример Затона. Каждый год этот посёлок, который стоит как раз на такой же болотистой местности, топит. Это никогда не прекратится. На помощь жителям Затона тратят огромные деньги. Дешевле было бы просто перевезти этих людей в другой район Барнаула. Строить на другом берегу нет смысла: там много протоков Оби. Современные технологии позволяют использовать сверхпрочные сваи для таких болотистых территорий, но себестоимость жилья будет огромной. Как учёный, я не вижу перспектив для строительства там.

“Кто бы нас слушал”

— В одной из научных работ вы рассуждаете о том, как человек оказывает влияние на природу Алтайского края. Наш климат серьёзно меняется из-за антропогенного фактора? Мы правильно обращаемся со своей природой?

— Человек влияет на природу постоянно. В 60-е годы люди со всей страны отправились на Алтай осваивать целину. Тогда содержание гумуса (питательного вещества для растений, — прим. ред.) в почве достигало 60%. Однако распахали все поля. Это был огромный удар для почвы. Специалисты использовали метод лущения — обработки почвы, обеспечивающий рыхление, а также подрезание сорняков. При лущении заделывается часть пожнивных остатков, а вместе с ними семена сорняков, вредители и возбудители болезней культурных растений. Гумуса в почве стало меньше. Если не подпитывать нашу почву полезными веществами, то скоро уже ничего не будет расти в Алтайском крае. В Кулундинской зоне фермеры уже жалуются, что у них гибнет урожай. А это только начало, первые звоночки. Это огромная наша беда. Это может привести к краху всего алтайского сельского хозяйства.

Могу отметить, что в последние годы на Алтае фиксируют сильные ветра. Всё из-за того, что никто не обустраивает лесополосы. Половина деревьев в них уже исчезли. Учёные буквально кричат о том, что нужно восстанавливать лесополосы. Кто бы нас слушал. Например, сейчас на Алтае всё делается для интереса туристов. В соседнюю республику едут со всех уголков страны. Территории, где я когда-то проводил геологические исследования, уже давно застроены турбазами. Никто не задумывается, что, развивая туризм, мы уничтожаем свою экологию. Мы с одной девушкой из Республики Алтай сейчас работаем над научной статьёй о Манжерокском озере. Знаменитый реликтовый орех чилим, который долгое время был визитной карточкой озера, истреблён. Уникальное растение, которое, к слову, занесено в Красную книгу Республики Алтай и является эндемиком (основная часть фауны, — прим. ред.) было вычищено из озера в процессе его реанимации. Также чилим мог исчезнуть из-за туристов. Ради того чтобы построить на озере кемпинги и горнолыжные трассы, вырубали леса, уничтожая реликтовый орех.

— Вы один из ведущих геоморфологов России и изучаете не только полезные ископаемые, но и природные катаклизмы. Что будет с Алтайским краем через 100 лет? Нам что-то угрожает?

— Ничего страшного для нас не произойдёт. Однако возможны разрушительные наводнения. Всё зависит от погоды и влияния на природу человека. Сейчас Обь сильно обмелела, но через 100-200 лет ситуация может кардинально измениться. Ледники в горах Алтая будут таять интенсивнее и Обь будет выходить из берегов. Климат Алтайского края будет меняться. Предстоящее потепление — лишь эпизод в нашей истории. Через несколько тысяч лет, возможно, нас ждёт глобальное похолодание. Я лично общался с коллегами, которые занимаются этой проблемой. На Алтае будет очень холодно. Как во времена мамонтов. Но об этом ещё рано думать.