Стихи о Барнауле: маленькая хрестоматия
Пользователи интернета часто ищут стихи о Барнауле, чтобы прочесть на вечере, написать песню, выступить на уроке. Для них ИА Амител подготовило маленькую хрестоматию из стихотворений о столице Алтайского края.
16 июня 2015, 12:15, ИА Амител
Школьники и культработники, жители города и его гости, а особенно — поэты-песенники ищут стихи о Барнауле, чтобы прочесть на вечере, написать песню, выступить на уроке. Для них ИА Амител подготовило маленькую хрестоматию из стихотворений о столице Алтайского края. Авторы все наши земляки, горожане, родились в двадцатом веке. Приятного чтения!
Фото: архив ИА Амител
Марк Юдалевич
1Старый город! Не надо хмуриться,
вспомни славных своих сынов:
по твоим нешироким улицам
проходил Иван Ползунов.
Здесь пешком торопливо хаживал,
вечно занят, на вид суров,–
а порой в своем экипаже
проезжал – генерал Фролов.
Люди кланялись им несмело,
но не ведали наверняка –
то, что ими в то время сделано,
будет долгие жить века.
Старый город! Ты видел всякое,
даже уличные бои,
и колчаковские вояки
брали штурмом дома твои.
Были белые, были красные,
был твой путь, как всегда, не прост.
Но, пройдя через все опасности,
город мой хорошел и рос.
В устремленьях своих неистовы,
и дома рвались в небеса,
и приземистые, плечистые
заводские росли корпуса.
...Старый город! Не надо хмуриться,
вспомни славных своих сынов,
по твоим нешироким улицам
проходил Иван Ползунов.
2
Старые кварталы Барнаула
Источник фото: chtenie-21.ru
О, эти старые кварталы,
дома, готовые на слом,
они, как тусклые бокалы,
столетним полные вином.
И так ли, нет, а может статься,
в приземистой избушке той
демидовские рудознатцы
зимой вставали на постой.
А позже там пером гусиным,
творил мужик мастеровой
чертеж невиданной машины,
своей машины огневой…
Наискосок в каморке тесной,
грустна, протяжно-широка,
еще живет запевка-песня
сибирской ковки варнака.
А здесь, под сенью самовара,
в вечерней сытости, в тиши,
подсчитывал купчина старый
свои лихие барыши.
И доносился вон оттуда
пропойц неутомимый рев,
треск оплеух и звон посуды –
шумел-гудел кабак царев.
И не за той ли занавеской
до поздней ночи, при свечах,
сидел опальный Достоевский
у друга старого в гостях?
3
Улица детства
Источник фото: new.hist.asu.ru
Наша улица Анатолия,
ты была далеко слышна,
ты была страна волейболия
и футбольная сторона.
Деревянные низкие домики,
да листвы тополиной родник,
эти домики, словно томики
в раннем детстве прочитанных книг.
Эта улица книжной полкою,
нет, не кинутой в забытье,
только вот – не припомню сколько,
все мне было не до нее.
Жизнь учила меня, утюжила
и в другие края звала.
И, волнуясь, вдруг обнаружил я –
эта улица все ждала.
Поднимались кварталы праздником,
постаревшей ей не родня,
а она стояла заказником,
золотую давность храня.
Я не знаю, что с нами сталось бы,
если б где-то, пусть далеки,
нас не ждали до самой старости
эти тихие уголки.
Если б наши дороги дальние,
и кривить и прямить устав,
не вели бы в исповедальные,
в изначальные те места.
4
Собор в Барнауле
Фото: архив ИА Амител
Я помню собор в Барнауле –
багровая туча прошла,
и словно бы к солнцу прильнули
крутые его купола.
И в синем просторе блестели
его золотые кресты,
но мы понимать не умели
летящей его красоты.
И весь устремлен в поднебесье,
как будто к полету готов,
он символом был мракобесья
по меркам тридцатых годов.
За это с размахом немалым,
довольные очень собой,
мы рвали собор аммоналом,
ломали ломами собор.
Мы были не люди, а масса,
и в этот вписались оскал
ребята из нашего класса,
конечно, и я не отстал.
Работали мы иступленно,
рубили, крушили сплеча,
а рядом, у древней иконы,
горела, мерцала свеча.
5
Фото: сайт "Капиталист"
Наверно, могут позавидовать
в сибирском городе любом
просторной площади Демидова
с ее Демидовским столпом.
Старинный быт на этой площади
перемешался с новизной:
здесь мчится верховой на лошади,
трамвай проходит стороной.
Вокруг — веков прошедших здания,
что до сих пор у нас в чести,
а рядом, словно с опозданием,
и новые спешат расти.
Когда холодный ветер жесткий
гуляет тут осенним днем,
на взгорье стройные березки
стремятся греть своим огнем.
И ходит слух, что в этом месте
(народ об этом не забыл)
гулял опальный Достоевский,
когда в сибирской ссылке был.
Наталья Николенкова
1
Пойдём гулять по Осипенко,
По Пивоварке, по солярке!
Как незаметно, постепенно
Любовь меняет аватарки!
Как обольстительно смеётся,
Как беззастенчиво блефует!
Я знаю, пятна есть на Солнце.
Я на Земле перезимую.
Ты где-то рядом, чую носом,
Тебя по запаху узнаю.
"Пошив мешков для пылесосов" –
Какая вывеска смешная.
2
Фото: архив ИА Амител
Прощай, моя любовь! Такое солнце,
Что город стал песочными часами
И каждые глаза припорошило
Калёной струйкой жесткого песка.
Троллейбусы сопят, исходят потом,
И толстые мороженщицы тают,
Отсчитывая липкие копейки
За свой волшебный, золушкин товар.
Прощай, моя любовь! Куда податься?
"Под шпилем" — злая очередь за соком,
В кофейне — тарарам, поскольку лето,
Каникулы, безделье и жара.
И — жажда, жажда — пересохла глотка.
(Но как сегодня женщины красивы!
Смотри, вон та, в короткой красной юбке...
Как бабочки, как выставка цветов.)
Прощай, моя любовь! Пройдем базаром,
Спасемся от жары в кинотеатре.
Последняя, последняя прогулка —
И это солнце, плавящее лоб...
Ты купишь мне букетик на Октябрьской —
Немного жалкий, вялый, полумёртвый, —
И поглядишь от зноя томным взглядом,
И будешь яростно ловить такси.
Прощай, моя любовь! В такое время
Сказать "прощай" невыносимо трудно.
Уж лучше — в октябре, с листом последним.
Под флейту тонконогого дождя...
3
На Ленинском позёмка начинается,
Нас возвращая из тоски в себя.
В "кофейнике" икона подновляется,
И мальчики кровавые сидят.
И кофе чёрный, и миндаль поджаренный
Приносит мне старушка, семеня,
В углу бесстрастный гитарист лажается,
Вытягивая нервы из меня.
Саксонского фарфора, антикварные,
Благоухая, чашечки стоят.
На стенках знаки противопожарные
И маски завсегдатаев висят…
Владимир Коржов
1
По нашей улице щербатой
Стучали утром костыли.
Отец прошел войну солдатом
До вражьей выжженной земли.
Мечтал до грозного Берлина
Отец с победою дойти...
Противотанковая мина
Подстерегла его в пути.
Сорок четвертый год. В июле
Встал госпитальный эшелон
В тылу глубоком — Барнауле.
Я в этом городе рожден.
Мне пятьдесят. Я благодарен
За то, что не видал войны.
Портрет отцовский мной поставлен
На книжной полке у стены.
2
Источник: Фотопланета
Разбушевалась Барнаулка,
Бурлит, как в прошлые года,
И мимо тихого проулка
Рокочет мутная вода.
Наш дом, как сторож дядя Ваня –
Больной, усталый и седой, –
Согнувшись, папиросу тянет,
Дымок пуская над трубой…
Ночами звезды хороводят,
Меж редких туч плывет луна,
И кажется, что детство ходит
У молчаливого окна.
Юлия Нифонтова
Почему называют столицею мира
Не веселый Париж, не горячий Стамбул,
Не монгольскую степь, не вершины Памира,
Не какой-нибудь сити – тебя, Барнаул?
Ты похож на большого красивого зверя,
Что устал от забот хлопотливого дня.
Я так свято в родное пристанище верю –
Не предашь, не отвергнешь, не бросишь меня.
Перекинув мосты, словно сильные руки,
Засыпает мой город – добряк, исполин.
В твое сердце амуры нацелили луки...
Назначай нам скорее свиданья свои!
Михаил Гундарин
Рассвет на Балтийской
Я смотрю из окна на трамвайную линию:
как стремится она обогнуть горизонт!
Как плавна эта сталь! Словно явь, словно сны мои
в эту ночь получившие верный дисконт.
Я его заслужил в пору мертвосезония,
между ночью и ночью, в подсолнечной мгле.
Как упрашивал я, как же я урезонивал
равнодушную зелень усталых аллей!
Я просил этот мир ускользнуть от охранников,
от размноженных массово пристальных глаз.
О бессилие слов! О сладчайшая паника!
Но не видит никто то, что вижу сейчас -
ту же рощу (как будто бы нотная грамота
непонятна до слез и до слез хороша)...
Это, знаешь ли, просто охранная грамота,
за которую я не платил ни гроша.
Валентина Полякова
Объяснение в любви
Люблю тебя, мой город милый,
Твои проспекты, переулки,
И парки, и Оби разливы,
И даже улиц гомон гулкий.
Ты с каждым годом все моложе,
И хорошеешь, расцветая,
Свои достоинства ты множишь,
Столица хлебного Алтая!
Люблю и тихие проулки,
В них словно старина уснула,
Туда в свободные минутки
Иду — к истокам Барнаула.
Люблю тебя, мой город славный!
Люблю и праздники, и в будни!
Пусть ты в судьбе моей не главный,
Но в моем сердце — самый чудный!
Фото: yamalcity.ru
0
0
0
0
0
0
Комментарии 0