"Черный ящик". Депутат АКЗС Кривов об оппозиции, "предателях" и честных выборах

В последние годы коммунисты в Алтайском краевом Законодательном собрании остаются главным оппонентом партии власти. И немалая заслуга в этом принадлежит главе фракции Андрею Кривову. Политик, крайне редко появляющийся в медиапространстве, откровенно рассказал amic.ru о том, чем партию не устраивают законопроекты "Единой России", как он относится к коммунистам-"беженцам", а еще объяснил, какие у него отношения с Марией Прусаковой (первым секретарем алтайской ячейки КПРФ) и за что его однажды решил наказать экс-губернатор Александр Карлин.

Что известно об Андрее Кривове?
Андрей Кривов родился 4 июля 1958 года в Барнауле. Учился в средней школе № 25, а в 1975 году поступил в Алтайский политехнический институт им. И.И. Ползунова на специальность "Оборудование и технология сварочного производства". Работал в комсомоле, избирался сначала вторым, а потом и первым секретарем Октябрьского райкома ВЛКСМ. В начале 1991 года возглавил впервые образованный комитет по делам молодежи Барнаульского горисполкома, а в январе 1993-го был избран председателем Октябрьского районного Совета народных депутатов города Барнаула. С мая 1994 года работал помощником депутата Совфеда Якова Шойхета. В январе 1996-го стал членом Избирательной комиссии Алтайского края и избран секретарем, а в июне 1999 года – заместителем председателя Крайизбиркома. Принимал активное участие в организации, а также подготовке и проведении различных избирательных кампаний – от муниципальных до президентских. В общей сложности стаж пребывания в Избирательной комиссии Алтайского края в качестве члена комиссии с правом решающего голоса превышает 25 лет. С июля 2004 года перешел на работу в комитет Алтайского краевого Совета народных депутатов (ныне АКЗС) по местному самоуправлению, где в качестве консультанта и главного консультанта проработал до октября 2021 года. В 2021 году стал депутатом АКЗС по партсписку.

"Не можешь решить проблему – возглавь ее"

– Андрей Юрьевич, вы более 25 лет отработали в краевом Избиркоме, затем много лет – консультантом в АКЗС. Решение стать депутатом было осознанным или так сложилась жизнь?

– Это не мое решение. КПРФ посчитала, что от меня будет больше пользы, если я стану депутатом. Меня выдвинули в первой тройке, то есть с таким расчетом, что я точно прохожу в АКЗС. Нужно было катастрофически провалиться на выборах, чтобы первые три человека не избрались.

– Были ли у вас какие-то ожидания от депутатской деятельности?

– После работы консультантом очень хорошо себе представлял, чем занимается депутатский корпус. Но мой опыт позволил чуть активнее нам заниматься правотворческой деятельностью по сравнению с предыдущими созывами. На момент избрания в АКЗС нас было 24 депутата. Для принятия решения необходимо 35 голосов. Самостоятельно реализовывать правотворческие возможности мы не могли. Было ли для меня это неожиданностью и шоком? Нет, я был к этому готов. Знал, что это будет политическая борьба и потребуются договоренности. И один раз нам это сделать удалось.

– Вы какой из законопроектов имеете в виду?

– В апреле АКЗС принял законопроект о вариативном порядке избрания глав городов и районов, чтобы муниципалитеты сами решали, как будут выбирать главу – назначением или прямым народным голосованием.

Мы говорили, что будем добиваться избрания главы на выборах и начали быстро готовить такую инициативу. Нас поддержали ЛДПР и справедливороссы. Но с оговоркой: дать право муниципалитетам самим определять один из трех способов. Мы на это согласились. Об этом стало известно нашей "Единой России", она почувствовала, что закон может пройти. А что нужно делать, когда не можешь решить проблему? Возглавить ее. И они от комитета внесли точно такой же законопроект. Но нам было все равно – внесет ли это комитет или наша фракция. Нам важно было реализовать то, что мы обещали.

– Сейчас многие говорят о том, что муниципалитеты, наоборот, необходимо встроить в систему органов государственной власти. Мол, нет разницы – избирают местного главу или назначают, ведь ключевое значение имеет то, сколько денег получит район от края. Сегодня нет ни одного финансово независимого муниципалитета.

– Ни сколько не меньшая зависимость от бюджета была и в 1996, в 2002, и 2003 годах. Суриков, который был тогда губернатором, совершенно индифферентно относился к тому, от какой политической силы выдвинется кандидат. И когда в муниципалитетах появлялись свежие толковые главы, с большим удовольствием брал их к себе в управленческую команду в администрацию края. Сейчас скамейки запасных нет. А на должность главы района зачастую приглашают человека из другого муниципалитета. Нам в Чарыше, когда объединяли сельсовет, очень долго рассказывали, что не могут найти главу. Я вам откровенно скажу: чепуха! Не буду говорить "вранье". Толкового человека можно найти всегда. Только нужно убрать галочку напротив критерия "предан интересам "Единой России".

Представьте себе ситуацию: в селе сгорел насос, люди остались без воды. У нормального ответственного чиновника будет болеть душа, он побежит к главе района, будет чего-то требовать. Избранный глава, понимая, что ему каждый день встречаться с этими жителями, может быть, снова идти на выборы, постарается решить проблему. В то, что каждый назначенный чиновник поведет себя так же, я поверить не могу.

– Пока в Алтайском крае три района, решившихся отказаться от сельсоветов. Готовится примкнуть к ним Змеиногорск. Вы считаете, тенденция по преобразованию районов в муниципальные округа продолжится?

– У предыдущего губернатора была позиция: все нужно объединять и укрупнять. Нас уверяли в том, что два нищих сельсовета объединим – и они заживут богато и хорошо. В конце концов, потом администрация решила проверить, так это или нет, но никакого подтверждения этому не нашла. Нынешний губернатор, надо отдать ему должное, насколько мне известно, никакого давления, чтобы формировать муниципальные округа, не осуществляет. Хотя, по моим ощущениям, "Единая Россия" в этом заинтересована, и такую работу проводит. Как дальше будет развиваться ситуация – не знаю. Мне кажется, здравый смысл возобладает.

– Есть распространенное мнение, особенно во властных кругах, что у народа нет глубоких знаний в политике и других сферах, которые бы позволили им принимать такие судъбоносные решения.

– Не надо так плохо отзываться о людях. Они весьма грамотные. И когда нужно, могут принять взвешенное решение. Другое дело – интересно ли власти их мнение? Или она и так знает, как хорошо и правильно?

Людям не разъяснили и не выяснили, а согласны ли они на такое преобразование? Когда мы смотрим протокол публичных слушаний, на которых рассматривается инициатива, выясняется, что на них присутствовало всего 15-20 человек – работники администрации и депутаты.

"Попытались от меня избавиться"

– На выборах 2014 года, работая в избиркоме, вы активно выступали за то, чтобы публиковать в открытом доступе нарушения на избирательных участках. Чем закончилась эта история?

– У нас есть федеральный закон, где говорится о том, что вместе с решением об итогах голосования может быть опубликовано "особое мнение" члена избиркома. Этим правом я и решил воспользоваться. Написал о нарушениях, которые тогда имели место быть. О том, что одному кандидату давали возможность программные статьи писать, другим – нет, об институте голосования в местах работы с непрерывным циклом, когда проголосовать могло одновременно огромное количество людей. Все это я оформил в "особое мнение".

Я осознавал, что Карлин – человек, болезненно реагирующий на любую критику. Хотя о нем я там ничего не писал. Но либо он, либо кто-то другой почуяли, что с такими вольнодумцами нужно что-то делать. Однако уволить члена избирательной комиссии по инициативе работодателя по закону нельзя. Мне объявили выговор, лишили премии, понизили в должности, отправляли в командировки в отдаленные регионы страны, куда летают только вертолеты. Была попытка довести меня до такого состояния, чтобы я ушел сам.

– Вы проработали в краевом избиркоме более 25 лет, активно участвовали в избирательных кампаниях. Можете оценить прозрачность системы голосования в разные периоды?

– Со временем нам удалось наладить контроль за ходом голосования и подсчетом голосов. Система достаточно эффективно работала на выборах 2018 и 2021 годов. Но, увы, власть на это отреагировала и стала принимать меры законодательного характера. У нас работал очень эффективный институт члена участковой комиссии с правом совещательного голоса, которого мог назначить любой кандидат и политическая партия. Он мог перемещаться по избирательному участку, знакомиться с любыми документами. Институт ликвидировали на федеральном уровне. Но этого показалось мало. В 2022 году приняли поправку, которая разрешила наблюдателям находиться на участках только в определенных местах.

А что такое ДЭГ? Это черный ящик. Вы проголосовали, голос ушел в Москву и вернулся в виде готового результата после 20 часов. Каких либо механизмов проверить, засчитали ли мой голос, нет. В 2009 году в ФРГ были выборы в Бундестаг. У них действовала следующая система голосования: заходишь на участок, подходишь к экрану компьютера и тыкаешь пальцем на бюллетень. Люди добились того, что Конституционный суд запретил такой способ голосования. Это не единственная страна, которая пошла по такому пути.

– Многие коллеги по краевому парламенту, в том числе бывшие однопартийцы, обвиняют вашу фракцию в том, что она принципиально отклоняет любые законопроекты "Единой России", чтобы сохранять статус главной оппозиционной силы.

– Это не так. Если проанализировать количество законопроектов, которые выдвигает "Единая Россия", и число нами отвергнутых, это будет одна-две позиции. Остальные инициативы мы поддерживаем. Законопроект, направленный на закрепление медицинских кадров, выдвинутый в прошлом году губернатором, – разве мы будем против него голосовать? Нет – это нужно и полезно. Другое дело, когда нам говорят, что вместо 100 кубометров древесины на строительство дома давайте выделять 75, чтобы сократить очереди. Мы это поддержать не можем.

– При этом первую версию краевого бюджета на 2024 год ваша фракция отвергла. Так было и в прошлом году. Возможен ли вариант событий, по которому вы поддержите документ во втором чтении? (Обновлено: фракция воздержалась при голосовании при принятии бюджета в окончательной редакции).

– Ко второму чтению мы подготовили большой перечень поправок. Будем смотреть, как на них отреагирует правительство. Позиции голосовать против бюджета, независимо от реакции правительства, у нас нет. Но и вариант, по которому из 15-20 наших поправок удовлетворят одну, и ту – не самую значимую, нас тоже не устроит.

Но позицию нашей фракции по бюджету я выразил в первом чтении. Это ненормально, когда мы бюджет исполняем, а к концу года выясняется, что у нас не израсходовано 5 миллиардов рублей. Можно же построить что-то на эти деньги. Но если средства переходят на следующий год, их съедает инфляция. Это неправильная работа правительства. Никакого изменения в подходе у них нет. Может быть, им нужна уверенность, что если все обрушится, будет заначка. Я не понимаю. Деньги должны были быть потрачены вовремя. И это не я придумал. Это мысли человека – одного из немногих в Алтайском крае, кто понимал, что такое бюджет, как его надо составлять и как реализовывать.

– Кстати, бывшие коллеги-однопартийцы, покидая коммунистический стан, сетовали, что вынуждены голосовать на сессиях по указке крайкома партии, "который ни к чьему мнению не прислушивается".

– Я в партию вступил в 1982 году, и с этого момента ни дня не приостанавливал членство. Устав партии знаю неплохо и в силу того, что сейчас возглавляю контрольно-ревизионную комиссию, которая следит за дисциплиной в партийных рядах. Там четко написано, что фракции работают под руководством соответствующих комитетов. Мы не руководящий орган, а составная часть краевой партийной организации. Все очевидно и прозрачно. Не понимаю, на каком основании нас могут в чем-то обвинять.

– То есть решение по голосованию принимается коллегиально?

– Позиция по голосованию на сессиях вырабатывается на основе коллегиального обсуждения. Меня всегда приглашают на заседание бюро, выслушивают мое мнение.

– Кстати, о коммунистах-"беженцах". С начала созыва вашу фракцию в АКЗС покинули шесть человек. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Для меня эти люди – предатели. Они предали нашу идею, товарищей по партии. И доверие, которые им оказали, когда выдвигали их. Ничего, кроме презрения, я к ним не испытывал. Все разговоры о том, что их к чему-то принуждали (голосовать определенным образом на сессии АКЗС. – Прим. ред.), по моему глубочайшему убеждению, – плата за обещанные преференции.

– Вы твердо убеждены, что им дали какие-то обещания за уход из КПРФ?

– Я точно знаю как минимум про двух человек. Они и сами не скрывали этого.

"Мария Николаевна всех слушает"

– Ваша фракция – самая контрастная по возрастному составу. Как осуществляется взаимодействие старших коллег с младшими? А в последнем созыве у вас появилось несколько депутатов, которым "едва за 20". Готовы ли вы взять у них совет?

– Не просто готов. Мы всячески поддерживаем их инициативы. В прошлом году наш Александр Волобуев (самый молодой депутат АКЗС, получивший мандат в 21 год) вышел с инициативой увеличения размера стипендий. Он разобрался, что норматив правительства, ниже которого стипендия быть не может, установлен в 2014 году и равен 487 рублям. Инициатива про "стакан молока" – тоже нашей молодежи.

Я очень рад, что Прусакова собрала в краевом комитете такую работоспособную команду. Это молодые, квалифицированные, амбициозные, активные ребята. Когда я работал в крайизбиркоме, во время избирательной кампании приходилось готовить документы. Заниматься этим, помимо основной работы, на неосвобожденной основе – тяжело и изнурительно. У них сейчас все по-другому. Они в худшем случае скажут: "Мы все сделали. Если у вас есть время – посмотрите ошибки". 

– У вас какие отношения с Марией Николаевной?

– Нормальные рабочие отношения. И такими будут до тех пор, пока я чувствую за собой право как старший товарищ, если посчитаю, что что-то делается неправильно, высказывать свои пожелания и замечания. Пока поводов не было, появится – конечно, поговорю с ней.

– Она к вам прислушивается?

– Она всех слушает. Когда какая-то проблема, мы не вдвоем встречаемся, а собираем весь актив, обсуждаем, как лучше сделать. Коллегиальность в работе партийного руководства имеет место быть. И мне это нравится.

– Кто, по-вашему, был самым сильным руководителем крайкома в регионе?

– Сравнивать сложно – критериев единых нет. Помню, в горкоме партии в одно время у нас был очень жесткий секретарь по идеологии, который мог позвонить и сказать: "Да что за безобразие?! Почему вот тут памятник, а вы за ним не ухаживаете?" Затем он уехал, а на его место вернулся из командировки Виталий Александрович Сафронов (первый секретарь Алтайского крайкома КПСС, 1990 – 1991 годы. – Прим. ред.), один из основателей краевого отделения КПРФ, первый секретарь Алтайского крайкома КПРФ (1993 – 2006 годы. – Прим. ред.). Мягкий, спокойный, обходительный. Я с ним знаком, наверное, с 80-х. И эта мягкость и обходительность сохранилась у него на все годы. Может быть, где-то надо было порезче, конечно… Но я очень его уважал. Считал своей обязанностью всегда поздравить с днем рождения, точно так же, как и Михаила Михайловича Заполева (возглавлял алтайский крайком с 2006 по 2012 год после Виталия Сафронова. – Прим. ред.).

– У вас был в жизни наставник, к которому вы всегда могли обратиться за советом? Тот, кто в вашей системе координат был точкой ориентира, путеводной звездой?

– Каждому человеку присуще упрямство. Когда ты сформировал позицию – будешь ее отстаивать. Иногда я задумываюсь: к чьему бы мнению я прислушался? И на ум приходит только один человек – Валентин Сергеевич Неменов (вместе с Виталием Сафроновым стоял у истоков создания алтайской ячейки КПРФ, в 1990-х – начале 2000-х возглавлял барнаульский горком КПРФ. – Прим. ред.). Я его очень уважаю и всегда прислушиваюсь к советам. В 2022 году мне впервые после долгого перерыва предложили выступить на телевидении. И я посчитал необходимым с ним посоветоваться – о чем мне говорить.

– Ваши товарищи-однопартийцы рассказали, что вы часто ностальгируете по социалистическому прошлому. Что, по-вашему, тогда было лучше?

– Когда я отвечаю на этот вопрос, мало кто мне может возразить. Что было хорошего в Советском Союзе? Уверенность в завтрашнем дне. Больше ничего не нужно, понимаете? Я не говорю о том, что ночью спокойно ходить по ночному городу – это второстепенные вещи. Но тогда, какой бы конфликт у тебя ни возник, ты мог дальше жить, работать, получать средства к существованию. В 2014 году, после ситуации с "особым мнением", я понимал, что меня могут уволить. Все, что было у меня в запасе, – 40 тысяч рублей. Мысль "как дальше жить" порождала достаточно серьезное напряжение. В советское время такого не было.

– Слышала, что вы побывали во многих странах соцлагеря.

– Я неблагонадежный человек – у меня есть родственники за границей. (Смеется.) Родная тетя вышла замуж за болгарина, и я ездил к ним с отцом в 1974 году. В рамках "Поезда дружбы" со стройотрядом посещал ГДР. Когда работал в комсомоле, удалось побывать в Чехословакии, Венгрии, Югославии.

– Где вам больше понравилось?

– В Югославии. Там работало большое количество частников, которые в небольших объемах шили какие-то модные, современные, красивые рубашки, шорты, футболки. Для Советского Союза в то время это было неприемлемо.

– При этом социализм, на построении которого настаивает ваша партия, частную собственность отрицает. Вы считаете, социализм будет жизнеспособен в сегодняшних российских условиях?

– В своей программе мы не отрицаем частную собственность на средства производства. Мы говорим лишь о том, что системообразующие отрасли, такие как атомная энергетика, добыча полезных ископаемых и другие, должны находиться в собственности государства. В том, что сейчас можно нанять небольшую организацию, которая тебе более качественно положит плитку в ванной, я ничего плохого не вижу и только приветствую.

Я отношусь к социализму как к науке. А она гласит, что экономическое развитие любого общества идет от низшего к высшему: первобытно-общинный строй, затем рабовладельческий, феодализм, капитализм, и социализм. Это естественный этап развития.

– Чем занимаетесь в свободное время?

– Вы знаете – это больной вопрос. Потому что мне нечего на него ответить. На рыбалку не езжу, машины, собственно, тоже нет. Мне интересно то, чем я занимаюсь, – это депутатская деятельность.

– А я слышала, что вам удалось собрать внушительную коллекцию вымпелов.

– Да, у меня больше сотни вымпелов. Есть еще коллекция марок и домашняя библиотека книг по политике, которые я собирал всю жизнь. От родителей досталась много художественной литературы. Но ее я читаю крайне мало.

– Почему?

– Надеюсь, когда выйду на пенсию – появится время, и я этим займусь.

^{Впервые материал был опубликован 30 ноября 2023 года.}