Долгосрочная стратегия развития Алтайского края: эксперт о трудном пути становления
На августовской сессии депутаты Законодательного Собрания во втором (заключительном) чтении рассмотрят Стратегию социально-экономического развития Алтайского края до 2035 года. Своим мнением об этом фундаментальном документе поделился известный учёный – заведующий лабораторией социально-экономических исследований Алтайского края Института экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения Российской академии наук (ИЭОПП СО РАН), профессор АлтГУ, доктор социологических наук Александр Троцковский.
Научную экспертизу прошла
Так сложились обстоятельства, что Стратегия социально-экономического развития края до 2035 года, вынесенная на обсуждение на августовскую сессию краевого Законодательного Собрания, прошла долгий и непростой путь становления. На этом пути были не только неоднократные официальные согласования, но и предусмотренная процедурой её утверждения общественная экспертиза.
Лаборатория социально-экономических исследований Алтайского края ИЭОПП СО РАН также не осталась в стороне от этой работы. Обстоятельная экспертиза документа проводилась нами дважды: первоначального варианта с предложениями со стороны науки по его доработке и окончательного варианта с учётом всех внесённых в него изменений. Общий вывод сотрудников Лаборатории заключался в том, что Стратегия в целом отвечает требованиям, предъявляемым к документам подобного рода. В проекте Стратегии нашли отражение основные разделы, раскрывающие имеющийся потенциал региона, определены стратегические приоритеты и целевые ориентиры социально-экономического развития края, охарактеризованы возможные варианты и обоснован выбор целевого сценария развития региона, отвечающего, с одной стороны, требованиям амбициозности, а с другой – реальности.
Необходимый инструмент регионального управления
По своей сути Стратегия настолько всеобъемлющий и многоплановый документ, что ни одна экспертиза не может быть признана исчерпывающей. Вот и сегодня есть ряд, на мой взгляд, важных соображений и моментов.
Первый из них касается целесообразности разработки и принятия Стратегии регионального развития в сложившихся условиях. Сомнения высказываются не только учёными, где наличие различных точек зрения – обычное дело, но и практиками. Главный аргумент "противников" формирования Стратегии – высокий динамизм изменений и не только в социально-экономической сфере ("ковидные дела"), предусмотреть которые зачастую невозможно. Несовершенен и механизм формирования долгосрочных региональных прогнозов, в результате чего "заглянуть" в наше будущее очень и очень затруднительно, если не сказать – невозможно.
С моей точки зрения, даже с учётом упомянутых серьёзных аргументов, Стратегия как инструмент регионального управления, при всем её несовершенстве, необходим. Из десятка аргументов "за" приведу только один: "Корабль, не имеющий цели, ни к одной пристани не пристанет". Такому большому кораблю, как Алтайский край, без "руля и ветрил" (обоснованных целей и путей их достижения) в бурном океане рынка находиться небезопасно.
Динамизм нашей жизни – существенный, но не главный фактор успешного стратегирования. Он достаточно легко преодолевается через сложившийся механизм ежегодной корректировки Стратегии, приведения её в соответствие со складывающимися реалиями. Это – сложившаяся практика стратегирования не только в Алтайском крае, но и в других регионах России. Так, к примеру, в первом полугодии текущего года на согласование в Минэкономразвития России поступило 10 проектов региональных Стратегий, включая проект Стратегии Алтайского края.
Главный, на мой взгляд, препон на пути создания эффективно работающей Стратегии в другом – в сложности, а иногда и невозможности согласования интересов, а значит, и действий основных участников – государства, бизнеса и общества. Ожидаемый от Стратегии как инструмента развития региона результат нивелируется в силу действия эффекта "вавилонского столпотворения".
Именно этим, в первую очередь, а не только чрезмерной амбициозностью и отсутствием достаточных ресурсов регионального развития, объясняется невыполнение ряда важнейших показателей ранее принятых Стратегий в Алтайском крае. Именно этот момент – необходимый и достаточный в успешной реализации каждого из направлений развития края, заложенных в Стратегии.
Позиция без "розовых очков"
Второй момент, о котором мне хотелось бы сказать, касается стратегического выбора перспективных путей развития края.
Надо отдать должное авторам алтайской Стратегии: несмотря на имеющиеся "модные" предложения не связывать будущее края с аграрной ориентацией экономики как не обеспечивающей должный уровень жизни населения и предусмотреть на обозримую перспективу фундаментальные радикальные изменения специализации региона, они отказались от этой идеи и выбрали реальную, на мой взгляд, перспективу, связанную с развитием АПК края, повышением эффективности сельхозпроизводства и агропромышленного комплекса в целом.
Здесь я вынужден сделать отступление и пояснить, что в науке принято различать так называемые "некачественные" виды экономической деятельности, базирующиеся на сырье, и новые "качественные" виды, базирующиеся на инновациях и знаниях. Естественно, что каждая "уважающая себя" Стратегия пытается связать перспективы развития региона прежде всего с "качественными" видами экономической деятельности.
Условность этого деления для меня очевидна. Кто сказал, что инновации и знания не имеют отношения к аграрно-промышленному комплексу? Кто, в конце концов, сказал, что работа с живыми организмами проще и примитивней, требует меньше знаний по сравнению, скажем, со страхованием или продажей недвижимости – высокоэффективными новыми видами деятельности?
Что же касается невысокой эффективности сельхозпроизводства, то это во многом не вина аграриев, а особенности существующего хозяйственного механизма, позволяющего через различные каналы перераспределять прибыль, созданную в сельском хозяйстве, в другие отрасли.
Позиция авторов Стратегии – не консерватизм, не желание уцепиться за старое либо успокоиться на достигнутом. Это – позиция без "розовых очков", без иллюзий и желания получить "всё и сразу". В экономике ничего серьёзного не создаётся на пустом месте. Как показал печальный опыт реструктуризации промышленности, рушить гораздо быстрей и проще, чем создавать.
Правильно и то большое внимание, которое уделено в Стратегии развитию промышленности. Здесь имеются чёткие научные аргументы: развитие и модернизация сельхозпроизводства более успешно, как это ни парадоксально, проходит не в аграрных, а в промышленных регионах.
Специфика региона учтена
На мой взгляд, приоритеты регионального развития расставлены верно, с учётом сформированных предпосылок, прежде всего, инвестиционных возможностей, ожидаемых результатов, менталитета населения края и так далее.
Экономическая реструктуризация в крае необходима, ещё более необходимо преодолевать отсталость аграрных форм экономики, учитывая убывающую отдачу от сельскохозяйственной деятельности. Амбициозный вариант Стратегии, предусматривающий радикальную перестройку хозяйства, не учитывающий специфики местной экономики и местного сообщества, хотя и выглядит внешне привлекательно, но, убеждён, не будет "работать" на достижение ключевых целей развития алтайской экономики.
Переход края на неаграрную траекторию развития – процесс длительный, не ограничивающийся временем действия Стратегии. Нельзя при этом не учитывать того обстоятельства, что за постперестроечное время, судя по нашим исследованиям, край поменял свою производственную ориентацию: был индустриально-аграрным, стал – аграрно-индустриальным. Это как раз тот случай, когда от перемены места слов многое меняется и в его социально-экономическом положении.
Учёт специфики регионального развития, его влияния на выбор перспективных путей и их реализацию – сердцевина эффективного стратегирования. Этот момент в Стратегии Алтайского края просматривается достаточно чётко. Приведу только два примера.
Специфика экономики края связана с тем, что по преимуществу она представлена средними и малыми предприятиями. В крае нет реально крупных корпоративных структур, включая федеральные, и в силу ряда причин, в том числе периферийного положения региона, вряд ли стоит ожидать их массового появления.
Отсюда следует – развитие малого бизнеса, индивидуального предпринимательства для Алтайского края не "дань моде", а жизненная необходимость. Сегодня по показателям развития малого бизнеса край находится на передовых позициях. В Стратегии, и это важно, предусмотрена должная поддержка, обеспечивающая малому бизнесу приоритетное развитие.
Осталось сделать второй, не менее важный и более трудный шаг – создать условия, способствующие встраиванию среднего и малого бизнеса в так называемые "цепочки создания добавленной стоимости".
Второй пример. Специфика системы расселения в крае диктует "свои" подходы к развитию регионального пространства. Российская концепция пространственного развития делает ставку на развитие агломераций. В крае в силу малочисленности городского населения и большого числа сельских поселений такой подход в чистом виде не "срабатывает".
В Стратегии вопрос перспектив пространственного развития решён иначе: в качестве опорных рассматриваются городские округа края, для каждого из которых определена своя специализация. С моей точки зрения, это правильный и дальновидный подход, позволяющий сочетать политику "государственного удержания пространства" с рыночной моделью его организации.
В заключение сказанного мне бы искренне хотелось, чтобы Стратегия развития Алтайского края в силу её возможностей как инструмента регионального управления способствовала разрешению проблемных ситуаций в регионе, а Алтайский край занял бы достойное место в "восточном векторе" развития России.