"По пять человек в день отпевал". Батюшка о работе в пандемию, абортах и будущем Церкви
Перед Пасхой как никогда много людей вспоминают о вере: даже те, кто очень далёк от Церкви. Раскрашивать яйца или есть вкусные куличи на светлый праздник любят все. А вот погружаться в суть праздника и религии вообще мало кто хочет, констатирует настоятель барнаульского храма во имя святого великомученика Георгия Победоносца Роман Неверов.
По его словам, трудное ковидное время заставило многих обратиться к вере. Но поверхностно: до храма большинство из них так и не доходят. Отчасти Церковь и сама в этом виновата, уверен иерей. Корреспондент amic.ru Саша Соколов поговорил со священником о том, почему храмы сейчас опустели, куда батюшке лезть не следует и что должно поменяться в Церкви, чтобы она не осталась навсегда в прошлом.
"Пасхальная служба – это как рок-концерт"
– Отец Роман, как в этот раз пройдёт Пасха? Мы помним прошлый год, когда из-за пандемии храмы закрыли. Но люди всё равно пришли и стояли на улице. Как будет в этом году?
– Тогда вышла неприятнейшая ситуация, да. Люди были настолько встревожены, потому что у них отобрали Пасху. Многие священники потом тайно служили литургию, приглашали людей.
Но такого сейчас точно не будет. Рекомендации Роспотребнадзора мы уже получили. О закрытии храмов там речи нет. Все богослужения пройдут как положено. Естественно, с соблюдением всех санитарных норм. Маски, антисептики, обработка поверхностей – мы это всё и так делаем. А куличи, как и в прошлом году, будем освящать на улице.
Единственное, людям старше 65 лет предписали не приходить на богослужение. Им рекомендовали отмечать Пасху дома.
– Для большинства это уже даже не совсем церковный праздник. Люди больше о яйцах и куличах думают, чем о религиозной составляющей. Можно сказать, обёртка для них важнее, чем содержание. Или вы так не думаете?
– Наверное, так и есть. Это ведь не только на Пасху. То же самое и на Крещение происходит, когда люди в прорубь окунаются и постят это в Instagram. Или, например, сейчас стало модно держать Великий пост. Но чтобы похудеть, а не очиститься перед Пасхой. Для них это такая прикольная диета. Хорошо это или плохо? Не мне судить.
Бросить камень в огород этих людей я не могу. Каждый сам определяет, что для него главное в празднике. Это ведь всё равно люди ищущие. Недавно слышал, как в автобусе в шутку обсуждали, что можно в пост, а что нет. Но ведь если бы Церковь совсем была не нужна, никто бы вообще об этом не разговаривал.
Пока верой даже поверхностно интересуются, ничего не потеряно. Дай Бог, из ста таких человек десять придут в церковь, услышат пасхальное песнопение. И что-то в сердце останется, какая-то мысль и интонация западёт в душу. Захотят прийти ещё.
– А что там такого можно услышать на Пасху, что захочется прийти ещё?
– Рекламировать не хочу. Тем более силой в храм никого тащить нельзя – только отторжение вызовешь. Каждый должен сам к этому прийти. Когда внутри тебя что-то необъяснимое переключается. Многие так и приходят к Богу.
Тут можно только банальные слова говорить: нужно хоть раз прийти на службу, чтобы проникнуться духом праздника. Но это, правда, так. Такая служба совершается только один раз в год. Причём ночью. Этот трепет, ожидание, красота песнопения. И мудрые тексты, написанные святыми людьми.
Я помню, когда в шестом классе впервые попал на пасхальную литургию. Это же удивительно. Обычно ты в это время дома спишь. А тут вы всей семьёй идёте по ночному городу. Множество людей: все куда-то спешат, тревожатся.
А потом начинаются службы, и эта тревога уходит. Мне до какого-то момента безумно хотелось спать. Но на литургии словно второе дыхание открылось. Сна не было ни в одном глазу. Восклицания "Христос Воскресе", колокольный звон: всё это наполняет тебя неописуемой радостью. Ты в добром шоке от того, что с тобой происходит. Это как на рок-концерт сходить, если можно с чем-то сравнить. Поймёт, наверное, только тот, кто был на службе.
"По пять-шесть человек в день отпевал"
– Священники, на мой взгляд, больше других чувствуют настроение общества. К вам люди приходят с самыми сокровенными проблемами. Чувствуется, что пандемия сильно ударила по людям?
– Ударила ещё как. Я это не по людям, а по себе чувствую. Особенно меня это коснулось в сентябре-октябре. В день я тогда по пять-шесть человек отпевал. И это только я. А сколько ещё священников? А сколько человек просто хоронили, не отпевая? Поэтому официальная статистика заставляет меня негодовать. На мой взгляд, чтобы реальный масштаб катастрофы увидеть, надо просто с похоронщиками поговорить.
Люди и сейчас в смятении. И не только на исповедях говорят о своих проблемах. Просто делятся тем, что приходится преодолевать. Потребительская корзина у людей сильно сократилась. Это я и сам, как отец троих детей, могу сказать. Чтобы прокормить семью, пришлось продать машину. Отец мне отдал свою, чтобы я по работе мог ездить. Теперь вот родители без машины. А они, кстати, бизнес в пандемию закрыли. Продали свой офис. И так сейчас у всех. Одни и те же проблемы абсолютно в любой сфере. И я пока не вижу, чтобы всё возвращалось в приличное русло.
– Стало ли в такое трудное время больше людей приходить в храмы? Куда ещё идти человеку, если родители сильно болеют и как-то повлиять на ситуацию ты уже не можешь?
– Тут всё очень неоднозначно. Большие храмы, наоборот, сейчас максимально опустели. Такого не было очень давно. Я бы даже связал это с тем, что люди запомнили прошлую весну. Полицейские уже не дежурили у церквей, но священники всё равно часто выгоняли прихожан. Боялись штрафов. Возможно, люди это запомнили и поэтому меньше стали приходить.
У меня, наоборот, количество прихожан увеличилось. Не знаю почему, но люди тянутся. Хотя у меня небольшая церквушка, да ещё и возле кладбища. Зато есть принцип: никаких цен на свечки, книги или требы. Человек сам выбирает, за сколько купить. Возможно, для людей это тоже важную роль стало играть. Молва о нас стала распространяться всё больше.
– То есть интерес к вере всё больше, а позволить себе ходить в храмы люди не могут?
– Трудно сказать. Многие просто не доходят до батюшки. Ни в большой, ни в маленький храм. То, что вера сейчас нужна, я по соцсетям вижу. Люди во "ВКонтакте" мне очень много пишут. И своими переживаниями делятся, и помощи просят. Приглашаешь их в храм – не идут. Вот не знаю почему. И не чувствуется даже, что у них какая-то обида на Церковь или отторжение. Просто есть какой-то сдерживающий фактор.
Священник не должен лезть в "святая святых"
– Могу вам как социофоб поведать, почему лично я в храмы не хожу. Для меня церковь – это сплошные запреты и ограничения. Я просто боюсь выглядеть глупо, когда приду туда. Одеться как-то не так или сделать что-то, за что меня в храме грозно пожурят. Не думаете, что многих останавливает эта закрытость?
– Вы тут отчасти правы. Я давно говорю, что Церковь должна поменять свой вектор учительства во всём. Наоборот, к каждому прихожанину нужен индивидуальный подход. Так, чтобы в храме ты чувствовал себя как дома. Заходишь: "Мне здесь хорошо, никто мне слова грязного не скажет, не обидит, не выгонит".
Бог так не говорил. Хотя творил на то время революционные вещи. Я вообще считаю, что Господь был первым революционером. Он менял образ жизни и мировоззрение людей. Сам все ветхозаветные обряды совершил. Но та вера была создана для евреев, для одного народа. А он пришёл открыть её для каждого.
А сейчас опять происходит замыкание и закрытие. Церковь делит людей на своих и чужих. Но ведь это не так. Все мы грешные. Я навсегда запомнил, что мне мой духовник однажды сказал. Есть люди, которые признают в себе грех и борются с ним. А есть люди, которые знают, что грешат, и оправдывают это. Других людей нет.
– Кстати, об учительстве. Бывает, что священники не только в вопросах веры говорят прихожанам, что делать. Начинают указывать как жить: жениться ли, какой образ жизни вести. Не кажется ли вам это странным? У психологов, например, есть правило: направляй, но конкретных указаний никогда не давай. Человек сам должен прийти к этому.
– Согласен с вами. Такие случаи действительно бывают. И, наверное, чаще, чем хотелось бы. Так себя не должен вести настоящий духовник. Мы вообще не вправе решать жизненные вопросы человека. Он сам делает выбор. А если батюшка берёт на себя роль максимального отца, то пусть тогда каждый божий день живёт в семье этого человека и проживает все бытовые вопросы.
Когда он влазит в святая святых и начинает "особые" советы давать, это может только хуже ситуацию сделать. Ведь всей ситуации он не знает. И психологическое образование, кстати, далеко не все священники имеют, чтобы быть экспертом.
Тут можно даже к писаниям обратиться. Даже духовники-старцы, которые обладали даром предвидения, никогда не говорили, что будет конкретно. Они подводили людей к выбору. Только так происходит духовный рост.
– А у вас, кстати, психологическое образование есть? Не думаете, что полезно бы это всё изучать в семинариях?
– У меня – нет, но я задумываюсь о том, чтобы пройти какие-то курсы. Как дополнительное образование это очень полезно, на мой взгляд. Начинаешь смотреть на проблемы ещё и со стороны врачей. И появляется ещё больше уверенности в том, что ты делаешь и говоришь.
В семинариях я бы больше внимания ответственности уделял. По себе знаю: очень трудно бывает, когда твои теоретические знания сталкиваются с реальной жизнью. Вначале я по-одному мыслил, как надо с людьми общаться и что важно в Церкви. Но став работать с людьми и их проблемами, сильно поменялся.
А некоторые священники, наоборот, закрываются в панцирь. Только и говорят: "Вы делаете неправильно, вот так правильно и никак иначе". А что правильно? Никто не знает. Господь всё время указывал: не человек для субботы (закона), а суббота для человека. А в семинариях нужно рассказывать, какая ответственность за людей тебе открывается. Как можно руководить их жизнью, если мы своей-то не всегда умеем руководить?
Об абортах и будущем Церкви
– С этим понятно: многое зависит от самого священника. Но ведь Церковь и в светской жизни нам советует, как жить. Патриарх Кирилл, например, предлагал ограничить аборты. Не кажется ли вам это неуместным?
– Поймите, патриарх и должен так говорить. У него такая должность. А вопрос очень неоднозначный и очень сокровенный. Я недавно подкаст смотрел, там обсуждали сериал. Девочка по сюжету забеременела. И вот обсуждали, как ей быть. Не дадут сделать аборт – заклюет прогрессивное общество. Ведь права женщин ограничивают. А решится на аборт – нападут традиционалисты.
Но как этот вопрос вообще можно решать со стороны? Я знаю случаи, когда в 14 лет беременеют девочки. Или ещё хуже – забеременела в раннем возрасте, родила, а потом покончила с собой. Тут вообще нельзя категорически запрещать что-то. Иногда это просто стоит человеческих жизней.
Риторика должна быть построена так, чтобы помочь будущей маме не делать аборт. И если говоришь "не делай", то будь готов помочь. Создавать при епархиях отделы, которые поддерживали бы беременных. А зачем мы ещё нужны, если не помогать? Как можно распинаться про добро, если его не делать? Да, это тяжело. Может быть, сразу не всё получится. Но стремиться нужно к созданию такого. Тогда в наш огород точно никто камень не кинет.
– А Церковь должна меняться?
– "Должна" – не очень правильное тут слово. Думаю, взгляд на многие исторические вещи стоит потихоньку пересматривать. А может, даже и не потихоньку. Не чтобы предать старое, а чтобы дать возможность будущему поколению быть сопричастными с Церковью. Иначе мы просто уйдём в архаику и исчезнем.