Стоим на границе жизни и смерти: анестезиолог о работе без права на ошибку
16 октября в мире отмечают день анестезиолога. Именно в этот день в 1846 году была проведена первая анестезия в мире. Кстати в 2018 году отделению анестезиологии и реанимации КГБУЗ "Городская больница № 5 г. Барнаула исполнилось 40 лет. Анестезиолог-реаниматолог отделения Александр Гладков рассказал ИА "Амител" о том, почему эта специальность сложнее, чем хирургия, опасен ли на самом деле наркоз сегодня и случаются ли чудеса в реанимации.
Фото: из архива ИА "Амител"
Корреспондент: Александр, почему вы решили стать анестезиологом?
Александр Гладков: Как говорится, мечта идиота. Просто однажды понял, что это мое. За время обучения убедился в том, что мне гораздо интереснее там, где труднее, где больше сложностей. И потянулся в данную специальность.
Корр: То есть в анестезиологии труднее, чем в хирургии?
А.Г.: На мой взгляд, да.
Корр: Почему?
А.Г.: Здесь мы имеем дело с более неотложными состояниями пациентов и по сути наша работа - без права на ошибку. Потому что следующий, кто может что-то за нами что-то доделать, это уже патологоанатом. Да, и в хирургии бывают срочные неотложные задачи, где тоже тяжело и тоже интересно, но на мой взгляд анестезиология все-таки интереса вызывает больше. При всем при том, что хирургия более разнообразна в техническом плане, но это другой подход.
Корр.: Не пожалели о своем выборе?
А.Г.: Нет, не пожалел. Я же не сразу пришел в отделение анестезиологии-реаниматологии, какое-то время поработал хирургом. И об этом не жалею — тоже хороший опыт, посмотрел немного с другой стороны на работу с тяжелыми больными. И точка зрения хирургов для меня понятна, поэтому мне немножко проще с ними работать. Но сейчас я понимаю, что по сути с хирургами мы классовые враги (смеется — прим. редакции). У нас совершенно разные подходы. У них своя точка зрения. Наверное, каждый узконаправленный врач видит в первую очередь только то, что касается его специальности, либо вообще только это. У нас же гораздо более широкий подход. Мы работаем со всем организмом пациента с учетом всех его особенностей, а не только той болячки, которую узкий специалист будет лечить. У нас идет борьба именно за жизнь человека.
Корр.: То есть задача анестезиолога не только в том, чтобы вколоть обезболивающее пациенту?
А.Г.: Вколоть обезболивающее может не то что каждый врач - каждая медсестра. Наша задача заключается в первую очередь в контроле над функциями жизнеобеспечения человека. А все остальное уже в довесок идет. В нашей стране наша специальность правильно называется анестезиолог-реаниматолог. То есть реанимация и анестезиология это сопутствующие друг другу вещи. Они всегда рядом.
Корр.: И все-таки анестезиолог - врач, которого пациенты практически не помнят. Хотя я слышала от некоторых хирургов, что именно от работы анестезиологов зачастую зависит исход операции.
А.Г.: Отчасти это верно. Понимающие хирурги говорят, что половина успеха операции зависит от работы анестезиолога. Но ведь далеко не все операции идут с нашим участием. Мы подключаемся, когда требуется обеспечение жизненных функций организма, когда нужен контроль за жизнью человека, или когда нужны обширные вмешательства и потребуется что-то дополнительно обезболить.
Корр.: Но пациенты чаще благодарят хирургов. Анестезиологи же остаются в тени. Не обидно?
А.Г.: Если честно - под настроение. Большей частью обиды нет, но иногда такой осадочек остается. Но, Христос говорил: делайте благое дело в тайне. Мало чести делать это напоказ. Поэтому может и правда к лучшему, что нас не помнят, хотя знаете, иногда все же запоминают.
Корр.: До сих пор люди боятся и операций и наркоза. Именно вам перед операцией приходится общаться с пациентом. Как вы успокаиваете людей?
А.Г.: Любой врач немного психолог. Работа с людьми подразумевает в первую очередь именно работу с людьми, а уже потом с телом. К каждому подхожу индивидуально. Но изначально ко всем доброжелательно и на равных.
Корр.: А насколько обоснован страх перед наркозом? Стоит ли на самом деле его опасаться?
А.Г.: Наркоз - всегда риск для жизни. Но надо понимать, что любое вмешательство несет в себе какой-либо риск, даже простой укол. Стараемся по возможности минимизировать риск. Если есть возможность — пробуем альтернативные методы, либо местное обезболивание, либо эпидуральная анестезия — без выключения сознания человека. Смотрим, насколько все обосновано.
Корр.: Сегодня еще не придумали какой-то волшебной анестезии, которая сводит к минимуму все риски?
А.Г.: Если бы все было на самом деле максимально безопасно, то наша профессия уже была бы не нужна. Да, с течением времени, пусть медленно, но появляются более интересные препараты и механизмы, но пока еще к сожалению без нас нельзя обойтись.
Корр.: А насколько сегодня востребована специализация анестезиологов среди поступающих в медицинский университет? И в принципе достаточно ли сегодня кадров?
А.Г.: Насколько я владею информацией по краю, пока еще недостаточно. Что касается студентов, то интерес есть и он постоянный. Немного, но стабильно ребятишки идут на эту специальность. Не все в ней остаются. Кто-то уходит сразу, кто-то со времени. Потому что, чтобы работать, надо чтобы это было в радость. Этим надо болеть. Должен быть особый взгляд и свое восприятие этого мира. Но, кстати, в последнее время из тех кто приходит, все же больше тех, кто остается.
Корр.: Вам каждый день приходится сталкиваться с болью, с тяжелейшими состояниями людей, нести такую ответственность. Разве это можно полюбить?
А.Г.: Оказывается, можно. Дело-то в том, что нравится порой не сама работа, а положительный результат после этой работы. Важно, когда есть самоудовлетворение от работы. А поскольку мы сталкиваемся не просто с болью, а с критическими ситуациями, стоим на границе между жизнью и смертью, то чем тяжелее, тем больше радости ощущаешь, когда с задачей справишься. Вот почему некоторые мужчины любят дрова колоть? Потому что сразу виден результат. У нас тоже результат виден. Иногда сразу, иногда попозже. Но в любом случае он есть. И когда видишь, что твой труд не напрасен, это радует.
Корр.: А какие случаи в своей практике вы не забудете никогда?
А.Г.: Их много. Есть случаи, которые хотелось бы забыть, но нельзя. Какими-то похвастаться можно, но некрасиво. Чем больше работаешь, тем больше таких случаев возникает.
Корр.: Как раз на границе жизни и смерти, сказывают, чудеса порой происходят. В вашей практике были случаи, которые вы только чудом могли бы назвать?
А.Г.: Знаете, были. Но, к сожалению, редко. Я не могу рассказать подробно, чтобы не нарушить закон о защите персональных данных. Но если без подробностей, то вот человек, который по всем показателям, по всем прогнозам не должен бы выжить, сегодня жив, здоров, радуется жизни и воспитывает счастливых детей. Никак иначе, как чудом я не могу это назвать. Хотя, чудо возникает только там, где прикладываешь усилия. Любое чудо подразумевает серьезную и кропотливую работу.
Корр.: А вам самому приходилось быть под анестезией?
А.Г.: Ой, нет. Я сам боюсь. Больше склоняюсь к местному обезболиванию. Интересно конечно, но все-таки пока не настолько.
Корр.: Давно вы работает в 5-й городской и почему именно здесь?
А.Г.: Я сначала работал здесь медбратом, когда проходил практику во время учебы в медуниверситете. И с тех пор считаю 5-ю городскую своей родной. Я как-то уезжал по программе "Земский доктор" за миллионом, но не выдержал и обратно вернулся в родные стены. У нас здесь сложился замечательный коллектив, замечательная атмосфера, которую не хотелось бы менять. Поэтому я с радостью вернулся сюда из района. А атмосфера в отделении очень много значит для нормальной работы врача и для его спокойствия.
Справка: Отделение анестезиологии и реанимации КГБУЗ "Городская больница № 5 г. Барнаула было открыто в 1978 году. Сегодня общая коечная мощность отделения — 18. В том числе шесть коек интенсивной терапии отделения для лечения больных с ОНМК. В отделении работают 14 врачей. Персонал отделения на высоком профессиональном уровне оказывает квалифицированную помощь больным. Специалистами отделения проводятся анестезиологические пособия в широком спектре областей хирургии, в том числе и при высокотехнологичных хирургических вмешательствах: абдоминальной, торакальной, челюстно-лицевой, в гинекологии и при эндоскопических манипуляциях. Ежегодно в отделении интенсивная терапия проводится примерно 1400 больным различного профиля и проводится свыше 5000 анестезиологических пособий.