Черно-белый проект Amic.ru "(НЕ) бывшие". Один день в центре для зависимых

Православный реабилитационный центр для зависимых находится в селе Хмелевка Заринского района. Центр - это, конечно, громко сказано. Обычный деревянный дом, баня, туалет на улице. Две собаки, несколько кошек. Клиенты центра - восемь человек. Наркоманы, алкоголики, молодые обаятельные ребята из разных уголков России и не только. У каждого из них такое прошлое, что ни приведи господь. В центр они приехали, чтобы получить шанс на будущее. Каким оно будет - да бог знает. Собственно, они и приехали в глухое алтайское село, чтобы стать к нему ближе. К Богу. И получить если не спасение, то хотя бы возможность спастись.

Один день в реабилитационном центре провели корреспондент Amic.ru Татьяна Гладкова и фотограф Вячеслав Мельников. О том, как приходят к Богу те, кто ни во что не верил, читайте в проекте "(НЕ) бывшие".

От автора: "Бывших наркоманов и алкоголиков не бывает", - так думает, пожалуй, 99,9% людей. В тот никчемный 0,1% попадают, наверное, только родители зависимых. И то не все. Но в алтайском православном центре для наркоманов и алкоголиков верят, что большинство (то есть, на секундочку, почти все люди) не правы. Потому что иначе тогда в их работе не было бы никакого смысла.

В Хмелевку мы ездили с фотографом Славой Мельниковым. И вот сегодня готовы рассказать о православном центре и о тех, кто верит, что бывшие наркоманы все-таки бывают.

Нести крест

Каждое утро в центре начинается с молитвы. Проснулся - приведи в порядок свои мысли и чувства. И только потом начинаются мирские дела: принести воду, приготовить завтрак, покормить животных. Здесь живут как в монастыре - есть молитвенные правила, послушание или трудотерапия. Удаленность от мирской суеты позволяет уйти от среды, где ты потреблял, был наркоманом.

Благочинный Заринского округа, настоятель Вознесенской церкви Заринска протоиерей Андрей Ушаков приложил немало усилий, чтобы открыть центр. Он продал дачу, чтобы купить участок земли и дом в Хмелевке. На вопрос "А вам оно надо?" не знал, что ответить. Мол, не думал, зачем ему это. Но понимал, что, если начнет, пути назад не будет.

Сложности начались с поиска места. Пришлось поездить по селам, поискать подходящий по цене и месторасположению дом. Вот только когда жители деревни узнавали, кто и зачем хочет у них поселиться, начинали угрожать. Обещали спалить центр, отказывались жить по соседству с наркоманами. Причем, как говорит отец Андрей, так говорили те, кому не помешала бы помощь центра.

Сегодня тоже трудностей хватает. Не могут найти священника, который занимался бы с ребятами постоянно, начали строить храм - не достроили, так как денег нет. То уголь закончится, то еще что-то. Помощи центру ждать неоткуда. Наркоманам помогать не любят. Они же сами свою жизнь калечили, вот сами пусть и выбираются. Так многие считают. За помощью обращались ко многим предпринимателям, но нет, отказали.

"Мало людей, которые возьмут на плечи и понесут. Идеи-то любой может подать. Время было бы сидеть придумывать", - говорит отец Андрей. И продолжает: "Все скрываются за занятостью. Это равно фразе "Не мое дело" или "Меня это не касается".

Отцу Андрею хотелось бы, чтобы в доме была вода, чтобы было уютнее и просторнее. Но пока все так.

Самый сложный вид греха

После молитвы каждый начинает выполнять свои обязанности. Кто-то дежурит на кухне, кто-то идет "управляться" на улицу. Надо натаскать воды, подтопить печку. На завтрак готовят рисовую кашу на молоке. Кормить вместе с гостями пришлось десять человек. Еда простая. Но сытная, мужская. Все-таки сил тратится много на работу по дому и над собой. Вторая посложнее будет.

Сегодня в центре живут восемь человек. Кто-то зависим от наркотиков, другие – от алкоголя. У каждого из парней своя история. Но они похожи. Оступился, не та компания, не те ориентиры перед глазами. Вот, например, Леха. Уверенный в себе, серьезный, какой-то очень конкретный. В детстве, когда его спрашивали, кем он хочет быть, уверенно отвечал, что вором в законе. Спрашиваю: "А сегодня кем хочешь работать?" Усмехнувшись, отвечает, что космонавтом.

Лешка приехал из центральной части России. Дома его ждут мама и тетя. Больше близких нет. Ему 25, без образования, семьи, опыта работы. Зато две "ходки" и приличный героиновый стаж. Говорит, где наркотики, там преступления. Нужна доза - давай деньги. А где их взять? Грабежи, кражи, обман. Таскал вещи из дома. Когда попал за решетку, продолжал колоться. Говорит, в тюрьме это несложно. Всего отсидел три года. И все три года сидел на героине.

Перерыв между сроками был один день. Выпустили из мест не столь отдаленных, а он вместо того чтобы повидать мать, сразу рванул за наркотой. Так и сел. Сегодня Леша в завязке. Этот реабилитационный центр, возможно, единственный шанс на нормальную жизнь. То, что было, не вернуть, но и забыть не получится. Стыдно.

"Я один в семье. Мама… Тяжело переживала. Мне перед ней стыдно. Стыдно - не то слово. Бывает, просто начинаешь вспоминать. А чувство вины грызет, сжигает. Это когда трезвый. Когда под дозой, ты об этом не думаешь. Для меня мать - это самый дорогой человек в жизни. Сколько горя ей доставил, сколько она не спала из-за меня. Мама, конечно, простит, но самого себя простить бы. Легко сказать, что смысл себя пытать теперь. Типа прошлого не вернуть. А ты на деле сделай. Нас здесь учат, что это все было из-за наркотиков, это болезнь. Из-за гриппа не гложет вина. Но я же не боролся с этим, с зависимостью, я в этом виноват. Когда ты потребляешь, ты боль приносишь", - рассказывает Лешка.

Этот центр для него не первый. В 18 лет была попытка "завязать". Не получилось. Получится ли сейчас - вопрос открытый. Разговариваем, пока Леха готовит обед. Будет суп.

- Многие в 25 уже семьи имеют, свой бизнес. А у меня что? Ничего. Ни-че-го. Нет, слава богу, что я не в 40 лет сюда попал, что есть время исправить.

- Есть шанс исправить. Но просто не будет, ты же понимаешь?

- Понимаю, конечно. Но если винить себя, что я когда-то мог что-то сделать, то непродуктивно получится. Надо из прошлого опыт брать. Можно всю жизнь себя жалеть и ничего не добиться. Многие чего-то ждут в принципе всю жизнь. Мол, вот будет время удачнее или вот-вот мне повезет. Да я жив остался, мне уже повезло.

- В Бога веришь?

- Верю. Поверил, когда сюда ехал. Мы же в тюрьме одним шприцем кололись. И оказалось, что у одного выявили болезнь. Неизлечимую, собственно, которой наркоманы болеют. И я думал, что теперь тоже заражен. Я молился, просил Бога, чтобы этого со мной не случилось. И, представь, сдаю анализы, а они отрицательные. Для меня в тот момент это ого-го какое чудо было.

- А почему, когда ты в первый раз в центр попал, не получилось "завязать"?

- Ты начинаешь задумываться тогда, когда что-то теряешь, когда ты достигаешь свое личное дно. А когда тебе это не мешает, а мне наркотики тогда не мешали, вот только тогда ты начинаешь пытаться что-то исправить.

- А когда ты своего дна достиг? Как понял, что все, ниже некуда?

- А два срока в тюрьме - это не дно? До меня дошло, что все, Леша, хватит, только перед приездом сюда. Я понял, что сижу, нахожусь в окружении таких людей… Ну вот одному уже 60 лет, а он 40 лет отсидел. За убийство. Говорит, освобождаюсь, а не знаю, куда идти. Идти некуда. Я понял, что я иду по их стопам. Я уже начал употреблять, я уже отсидел. Мама не вечная. А раньше у меня такие люди в авторитете были. Я фильмы про воров смотрел, они интереснее, чем про Гагарина были.

- Чего дальше хочешь?

- Не хочу домой. В родной город, в смысле. Там все будет напоминать об употреблении. Даже дома обстановка напомнит. Да и репутация у меня уже там так себе. Не важно, буду я колоться или нет, все будут говорить: "Да это же Леха-наркоман". И у полиции будет ко мне отношение соответствующее. Иногда хочется приехать и назло им всем доказать. А так… Надо права получить. Машина стоит, а прав нет. Не могу ездить на ней. Первая цель – получить права, устроиться на работу, семью завести, девушку.

- Получится?

- Да. Мне жизнь в тягость стала. Я спортом занимался. Курил, конечно, но это не считалось. Наркоман для меня был конченый человек. А вот как все получилось.

Видно, что разговор не из самых приятных. Рассказывать о том, как ты кололся, воровал, врал матери,"левому" человеку, да еще и девушке, не так-то просто. Но в центре учат не стыдиться прошлого, не корить себя за это. Учат, что наркотики - это болезнь. Это страсть. А это самый сложный вид греха, говорит отец Андрей.

"Мы пытаемся донести, что его зависимость - это страсть. Самый сложный вид греха, когда человек не может без него обходиться. Методы духовные используем. Конечно, работаем по проверенным психологическим программам. Молитва благодатно действует. Исповедь, когда он оценивает и понимает, с чем он не может справиться. Потом он не только духовнику рассказывает, но и своим братьям, чтобы от них получить поддержку, помощь, совет.

Человеку кажется, что только у него такие проблемы. А грехи можно поделить на некие группы. Врач же не изобретает для каждого человека отдельное лекарство. Так и здесь", - объясняет отец Андрей.

Это не секта

В этот центр реабилитации попадают не только те, кто верит. Здесь не заставляют быть православными. Но распорядок дня один на всех. Если молитва – значит, будь добр, удели время своей душе. Люди из центра выходят оцерквленными, но не обязательно верующими. И здесь никого не держат. Надоело - уезжай.

Был тут один. Всем центром отговаривали. Мол, три месяца всего прошло, это мало, не уезжай. Но нет, человек уехал. Собирался семью восстанавливать, не мог ждать. Сорвался, сейчас не может остановиться.

Другой пример, хороший. Был такой Андрей. Страдал от алкоголизма. Прошел два срока реабилитации. На первом сроке просто стоял на молитве, просто ездил в церковь, но говорил, что может справиться и без этого. Потом, когда уехал домой, сорвался. Опять начал пить. И опять вернулся, но вел себя уже по-другому. Начал искать беседы с духовником, начал читать молитвы, работать над душой. Здесь надеются, что второго срыва не будет.

В центре всегда радуются, когда человек начинает меняться. Был замкнутый, недоверчивый, малообщительный. А через 12 месяцев, когда уезжал, прощался как с родными. Общаться продолжают и после "выписки". А некоторые даже приезжают сюда на праздники. На Новый год, например, чтобы быть подальше от выпивки, искушения. И обязательно звонят. Да и им время от времени набирают кураторы центра, чтобы узнать, как дела, не "проворонить" срыв, чтобы успеть позвать обратно, когда еще можно оказать помощь.

Костя и Дима

Два брата. Оба наркоманы. И Костя, и Дима верят в Бога. Если бы не он, то… То их уже не было бы. Каждый из них должен был умереть. Так говорили врачи. Наркотический стаж и у того, и у другого колоссальный. Костя сидел на игле 15 лет, Дима – 16 лет. Первым начал употреблять старший – Константин. Потом младший брат пошел по той же дороге. О том, кто такие наркоманы, они знают все. Они уже прошли через свой личный ад, опустились на самое дно и поднялись.

Дима уверен, что бывшие наркоманы бывают – он тому подтверждение. Подсел на героин в 1991 и только в 2007 "слез" с иглы. Жив, здоров, готовится к свадьбе.

- Я верю в Бога. Я поверил, когда в больнице лежал. Я употреблял, был абсцесс ноги. Три раза кожу пересаживали. И все, должны были отрезать, операцию назначили на ампутацию. А мама у меня верующая. Она попросила батюшку из храма, чтобы он пришел в больницу. Он пришел в первый день, чтобы причастить, исповедовать. Но опоздал. А я такой крутой, лежу, никого не жду - король, одним словом. Он зашел, а я ему типа, что за дела, что за опоздание. Мы же на конкретное время договорились. Выгнал его. Он пришел на следующий день. Мне потом медсестры рассказывали, что он пришел в 4 утра и ждал, когда я проснусь. А я в 7 встал. И он сидел ждал. И после беседы с ним произошло чудо. Даже врачи были в недоумении. Медсестра потом пришла на перевязку и говорит: "Почему вы, наркоманы, такие везучие? Как на собаках заживает. А нормальные люди страдают, теряют конечности". И с того момента я начал в храм ходить, поверил. Потом опять стало легче, не на костылях. Опять подумал, что у меня все хорошо, и начал употреблять. И опять по-новому. Путь к исцелению был долгим.

Свое "долгожительство" Дима объясняет тем, что раньше наркотики были другие. "Раньше наркоманы дольше жили. Сейчас максимум три года. Особенно страшен дезоморфин, его еще называют "крокодилом". Люди, которые его употребляют, гниют заживо, быстро умирают. Это очень страшно", - добавляет он.

- Дим, когда ты был наркоманом, ты был каким?

- Такое лживое существо, манипулирует людьми, от которых может получить выгоду. Для меня не было ничего святого. Я был готов на все ради дозы.

- А как победить наркоманию? Такое возможно?

- Всем миром надо собраться, надо всем работать над этим, тогда будет результат. А каждый сам по себе. Ты наркоман? Меня это не касается. Пока не касается.

- Бывшие наркоманы - они бывают?

- Да, бывают. Хотя многие говорят, что не бывает, крест ставят. Я считаю, что у каждого бывают в жизни ошибки. Но людям надо дать шанс. Мы, центр реабилитации, церковь, мы можем попытаться вернуть человека. Человек потом может обратно много дать. Он понимает те вещи, что он натворил. Чтобы оправдаться, искупить все это, он готов жертвовать. Временем. Да что там временем – своей жизнью.

- Жизнью?

- Да. У Кости никого не осталось, кто употреблял. У меня двое живых. А еще одному 17 лет дали тюрьмы. Освободился, побыл полгода, а потом под наркотиками неслись на машине, под КамАЗ залетели – и все, насмерть. Нас человек 30 было, никого не осталось. Умерли. А я остался, значит, я для чего-то нужен. Для чего-то меня Бог спас.

Дима и Костя - кураторы центра. Они живут здесь посменно: неделю один, неделю другой. Не оставляют ребят без присмотра. Проводят беседы, психологические занятия, тренинги. Следят за распорядком. Они оба уже прошли через то, что еще предстоит ребятам.

За плечами реабилитации, которые не помогли. Мысли о суициде. Сегодня они умеют то, что не каждый сможет сделать. Ну, скажем, радоваться солнцу, улыбаться просто так. Серьезно, для них каждый день, который не принес горя, - счастье.

Когда у братьев получилось завязать, они решили стать волонтерами, чтобы помогать так, как когда-то помогли им.

"Я за жизнь принес много злости. Хотел принести столько же пользы. По рекомендации пригласили в Алтайский край, где мы с отцом Андреем познакомились. Хотели в Бийске открыть центр, но население, как только узнавало, что тут планируется, начинало писать и жаловаться во все инстанции, чтобы не позволить. Хотя места были, дома, где можно было открыть", - продолжает Дима.

Просто не будет

В центре живут обычной жизнью. Здесь нет ничего особенного. Обычные дела по хозяйству, есть время для книг, для игр, те же шашки или шахматы. А вот телевизор или интернет под запретом. Слишком много там информации, которая может напомнить об искушении. Хотя фильмы смотрят. Но опять же, выбирают те ленты, где нет ничего запретного.

Одна из основных задач центра – борьба с леностью. Как здесь говорят: человек сам себя разрушает. И физически, и морально, и духовно. Труд - это социальная составляющая, молитва - это для души. Есть и психологические занятия. Они обязательны. Все-таки ребят готовят к тому, что через какое-то время им придется вернуться обратно. И они должны быть уверены, что они смогут не поддаться искушению.

Все, кто приехал на Алтай, знали, на что идут. С каждым из ребят перед заселением встречались, разговаривали, рассказывали про устав. Основа оздоровительного процесса в том, что человек берет ответственность на себя за свои поступки и действия. Только в этом случае ему могут помочь. Так что каждый знал, что просто не будет.

Один сюжет

Люди разные, а сюжет один, говорит Дмитрий.

"Рано или поздно наркотики и алкоголь будут приносить вред. Сперва это кажется безобидным. Потом возникают болезни, рушатся семейные отношения. Начинает рваться последняя ниточка - самая крепкая - с мамой и отцом, любая мелочь выводит из себя. А там может быть еще гепатит, ВИЧ, туберкулез. И все это дает толчок, что в жизни надо что-то менять. Я так опустился, что был отвержен всеми – родными, близкими, друзьями. Я не знал, что делать, и был готов на все", - продолжает Дима.

И так происходит у всех наркоманов или алкоголиков. Исключением не стал и Серега - самый молодой из всех обитателей центра. У него алкоголизм. Тоже врал, боялся, обманывал, манипулировал. Испортил отношения со всеми, с кем можно: мать, отчим, одногруппники, бывшая девушка. Его перестали уважать родные и знакомые, пришлось пройти через унижение. Попрошайничал, воровал - не без этого. Сегодня он хочет стать… звонарем. Решил, что посвятит себя церкви. Бог спас его, а он хочет служить Богу.

Ищите мотивацию

В центре, как уже говорилось, ребята живут обычной жизнью. По строгому распорядку. Часть времени, немалую, уделяют психологическим занятиям. Когда человек приезжает в Хмелевку, с ним сразу начинают работать. Первый шаг - поиск мотивации. Наркоман должен сам понимать, ради чего ему стоит "завязывать". Только в этом случае будет результат.

Основополагающее задание - написать десять причин, почему он сюда приехал. Десять - это немного, обычно причин больше. Потом человек начинает осмысливать, почему он здесь. Начинает искать цели, говорить о своих проблемах. А рассказать об этом, признаться другим и в первую очередь самому себе - это сложно. Не каждый способен сказать: "Да, я наркоман".

В православном центре подчеркивают, что они помогают найти тот самый правильный путь. Но идти придется самостоятельно.

Сложнее избавиться от чувства вины. Помогает работа с психологом. Важно соблюдать правило быть здесь и сейчас. Не проваливаться в прошлое, не скорбеть. Надо понимать, что наркомания - это заболевание и некоторые процессы необратимы. Это было, но прошло. Или, как говорят врачи, наступила ремиссия.

"Ты когда-то кого-то кинул, а сегодня этого человека уже нет. Я могу только помолиться сегодня за них. У каждого из нас есть люди, за кого мы можем молиться. Свой список", - делится Дима.

Надо сказать, что список немалый.

"Кто сколько может"

Конечно, хочется расширяться. Но пока дом в Хмелевке – это все, что есть у центра. Многие даже не знают, что в Алтайском крае работает православный центр для реабилитации зависимых. Информация есть на сайте епархии, о нем можно узнать в храмах, можно поискать в интернете. Но этого недостаточно.

Центр существует на пожертвования. Деньги перечисляют родители ребят. Фиксированной суммы нет, каждый дает столько, сколько может. Ну и сами стараются зарабатывать. У местных жителей в деревне покупают телят по заниженной цене, осенью сдают на мясо.

Кураторы объясняют, что не могут всех взять бесплатно. "Мы берем ответственность за жизнь человека. Родители тоже могут включаться, помогать. Не нам, своим детям", - уточняет Дима.

"Кто сколько может" - это по-божески. Вот не так давно в Краснодаре открыли частный реабилитационный центр. Алтайские коллеги позвонили им, чтобы узнать информацию - ну вдруг придется направлять кого-то, рекомендовать.

"Спрашиваю, если к вам направлять, то сколько стоит помощь в реабилитации? А мне отвечают, что 50 тысяч в месяц. И это еще со скидкой, так как центр только открылся. А потом от 80 до 110 тысяч в месяц. Вы понимаете, родители же готовы отдать последнее, берут кредиты, квартиры продают, лишь бы ребенка спасти. На них все деньги наживают. Обращаются к бабушкам, к знахарям. К нам приходят тогда, когда уже нет денег, нет сил. Вера в исцеление далеко не у всех остается", - делится Дима.

Здесь не говорят, что они лучшие, что они гарантируют результат. У каждого свой процесс восстановления, кому-то центр может помочь, кому-то нет.

Сколько грязи

Православие - самая тяжелая религия. Это постоянная работа над душой. Чем ближе к свету, тем больше видишь, сколько на тебе грязи, говорят в центре. И добавляют: человек православный - это счастливый человек.

Быть счастливым людям мешает гордыня. Через это проходит, пожалуй, каждый. Часто – в периоды реабилитации. Когда человек полгода не колется или не пьет, он считает, что завязал навсегда. И начинает презирать тех, кто не смог. И часто бывает, что после этого случаются срывы. И люди опять падают. А еще гордыня считать, что ты лучше наркоманов. Лучше, потому что никогда не употреблял.

История одной семьи

От автора: Есть теория шести рукопожатий, согласно которой два человека разделены не более чем пятью уровнями общих знакомых. Сколько "рукопожатий" потребуется вам, чтобы дотянуться до наркомана или алкоголика? Повезло, если не одно.

Была семья. Очень успешная: мама юрист, папа краснодеревщик. Два любимых сына. Хорошая квартира, высокий доход, многие завидовали. Первый подсел на иглу младший, подсадил брата. Кололись, воровали, сидели. Обычная история. Запил от горя отец. Сыновья первое время давали обещание завязать, потом просто молчали. Первой не выдержала мать: отказали почки, через месяц ее не стало. Потом умер старший сын – цирроз печени. От алкоголя скончался отец. Младший умер в ожоговом центре - варил "крокодил", загорелся балкон, начал тушить и обгорел. Процент поражения был не критичным, но организм не смог бороться. Меньше чем за год семьи не стало. Я их запомнила как улыбчивых послушных мальчишек. А говорили: "Какая была семья!" Проблема наркомании может коснуться каждого. Хватит говорить, что "меня это не касается". Касается.

Если вам нужна помощь центра

Согласно статистике (и это только примерные цифры), каждый наркоман за год привлекает к употреблению наркотиков 15 человек, а то и 20. И если хотя бы несколько человек выпадут из этой среды, то получится кого-то спасти.

Если вам нужна помощь алтайского православного центра для реабилитации наркозависимых, то обратиться за консультацией можно в любое время суток. Информация и контакты есть на сайте.