10 шагов, которые нужно сделать Путину, чтобы попасть в историю «хорошим парнем»
По итогам опроса, проведенного британской газетой The Times, президент России Владимир Путин занял третье (после Билла Гейтса и Барака Обамы) место в списке людей, которые вызывают восхищение. Как пишет Олег Кашин на slon.ru, "мы в России с иронией относимся к таким новостям – мы-то знаем, что в историю Путин войдет совсем не положительным героем. Скорее всего, это понимает и сам Путин, предолимпийское поведение которого свидетельствует о том, что он всерьез взялся за исправление своего полудиктаторского имиджа. В помощь исправляющемуся Путину составлена эта памятка – что еще, кроме освобождения Ходорковского, можно сделать, чтобы войти в историю "хорошим парнем", не ломая при этом существующий режим?
1. Отменить законы "взбесившегося принтера"
Программу первоочередных мер по быстрому и эффективному превращению из плохого Путина в хорошего в течение последних двух лет каждый день принимала Государственная дума. Законы о запрете усыновления российских детей гражданами США, о борьбе с гей-пропагандой, о статусе "иностранных агентов" для НКО и еще десяток или больше самых одиозных законопроектов – за эти два года у Владимира Путина скопился уникальный запас политической прочности, позволяющий провести либерализацию, не вставая с дивана, – достаточно только вернуть российское законодательство к состоянию осени 2011 года.
2. Избавиться от нескольких самых одиозных подчиненных
Ситуация с кадрами располагает к безболезненной либерализации точно так же, как и ситуация с законодательством. Со времен Бориса Ельцина, когда во всем был виноват Чубайс, в России существуют чиновники особого типа – их главной функцией можно назвать не выполнение прямых обязанностей, а заведомую одиозность, помноженную на частоту появления в новостях (одиозные российские чиновники создают информационные поводы гораздо чаще, чем их обычные коллеги, и вряд ли это можно считать простым совпадением). Владимир Путин таких чиновников, кажется, просто коллекционирует. Один Геннадий Онищенко в скромной должности начальника Роспотребнадзора стоил десяти Чубайсов образца 1996 года, а ведь есть еще министр культуры Владимир Мединский, полпред Игорь Холманских, пресс-секретарь Следственного комитета Владимир Маркин, новый начальник агентства "Россия сегодня" Дмитрий Киселев и еще десяток имен разной степени одиозности – не стоит, например, забывать о председателе Центризбиркома Владимире Чурове, отставка которого была одним из основных формальных требований Болотной площади. Путин находится в такой ситуации, когда две-три знаковые отставки за несколько минут превратят его в ответственного политика, пользующегося заслуженными симпатиями просвещенной общественности.
3. Похоронить Ленина
Войти в историю можно с помощью прямого контакта с ней – современная российская реальность располагает и к такому. Протестуя против вхождения своей страны в инициированный Россией Таможенный союз, украинские демонстранты сломали памятник Ленину в Киеве. Если Ленин до сих пор остается для иностранцев символом российской экспансии, можно воспользоваться этим стереотипом и, например, похоронить Ленина. На протяжении всех постсоветских лет первые лица российского государства повторяли, что Ленин в Мавзолее слишком много значит для старшего поколения советских людей и его захоронение вызовет раскол в обществе. Возможно, это действительно вызовет раскол, но ведь Владимир Путин не раз уже демонстрировал, что общественный раскол его не пугает, а иногда ему даже нравится раскалывать общество по надуманным вопросам (например, ЛГБТ-проблема, ставшая для России актуальной исключительно из-за инициатив власти). Похоронив Ленина, Путин гарантированно войдет в историю как главный десоветизатор России, заодно поставив точку в многочисленных дискуссиях о том, возрождает Путин советские порядки или только имитирует их.
4. Прорубить окно в Европу
Владимиру Путину может пригодиться опыт Петра Первого – одного из самых жестоких русских царей, сумевшего при этом войти в историю не душегубом и антихристом, а прогрессивным реформатором. Петр доказал, что можно пролить сколько угодно крови своих подданных, но "окно в Европу", то есть открытость и вестернизированность, для истории окажется весомее. Безвизвовый режим пересечения границ хотя бы со странами Европы всегда был мечтой значительной части российского общества, в том числе и представителей политической элиты, недаром самой болезненной мерой внешнего воздействия для них до сих пор остается "акт Магнитского", запрещающий небольшой группе российских силовиков посещать Соединенные Штаты. Путин может в одностороннем порядке отменить визовый режим для въезда в Россию граждан хотя бы нескольких западных стран. При должной пропагандистской поддержке эта мера может стать новым "окном в Европу". В конце концов, судя по ульяновской базе НАТО, "каналам тайной дипломатии" с Германией и прочим вещам того же рода, нынешний российский режим во многих смыслах стал, может быть, самым прозападным за всю российскую историю, и для попадания этой формулировки в учебники не хватает всего лишь яркой символической меры, какой и может стать отмена виз для европейцев.
5. Стать собирателем земель
Русская традиция располагает к тому, что положительными историческими героями становятся собиратели земель. Игры с Таможенным союзом выглядят скорее пропагандистским трюком, нежели реальным процессом собирания земель, а многомиллиардные кредиты Украине и странные отношения с Белоруссией (их символом стало дело "Уралкалия") скорее возмущают общественное мнение, чем наоборот. К более-менее реалистичному варианту собирания земель стоит отнести символическую интеграцию в состав России Южной Осетии и Абхазии или, например, Приднестровья – вхождение последнего в состав России может стать условием воссоединения Молдавии с Румынией, о котором мечтают многие молдавские политики. В этом случае Путин навсегда останется в истории собирателем земель, даже неважно, каких именно, – до него Россия не прирастала территориями почти семьдесят лет, а имперские привычки россиян до сих пор относят территориальные приобретения к однозначно позитивным вещам.
6. Построить свой Транссиб
Судя по опыту олимпийского Сочи и Владивостока, в котором от саммита АТЭС остались мосты, аэропорт и капитальные постройки федерального университета, Путин понимает значение инфраструктурных проектов для вхождения их инициатора в историю. Но Сочи – это всего лишь Сочи, а Владивосток слишком далеко, и Путину нужен инфраструктурный проект, сопоставимый по масштабу с Транссибирской магистралью. Страшно представить, что может стать таким проектом, но в принципе, если Путин планирует царствовать еще лет двадцать и если эти планы сбудутся, у него должно хватить времени и ресурсов, чтобы построить какой-нибудь свой Транссиб, а если еще удастся позаботиться об антикоррупционных мерах при его строительстве, тогда и самым яростным критикам Путина будет нечего ему возразить.
7. Жениться
Прошлогодний развод должен повлечь за собой новый поворот сюжета в новом сезоне – свадьба действующего президента станет редким по мировым и беспрецедентным по российским меркам событием. В глянцевой прессе не бывает отрицательных героев, и если Путин решится стать глянцевым героем, он останется им навсегда, а оппоненты, которые, конечно, начнут говорить, что он и из своей личной жизни сделал пиаровское шоу и что вообще, наверное, это Ketchum, будут выглядеть глупо и только укрепят положительный образ президента-молодожена.
8. Стать защитником свободы слова
Для многих критиков по обе стороны российской границы Владимир Путин с первых месяцев своего президентства остается одним их самых последовательных в истории душителей свободы слова. Во многом это так и есть, но не бывает неисправимых ошибок, и осталось только придумать, какой именно жест может сделать Путина лучшим другом независимой прессы. Это может быть всего лишь визит на "Дождь" или публичное примирение с Гусинским ("Вы знаете, мы, конечно, в 2001 году с НТВ погорячились"), интервью Илье Азару, замена условного Владимира Кулистикова на условного Владимира Познера, демонстративная дружба с "Репортерами без границ" или что-нибудь еще – это уже детали, важно просто сделать этот жест.
9. Изменить свое отношение к Кавказу
В ярком символическом жесте, опровергающем предыдущие достижения, нуждается и кавказская политика Владимира Путина. Список факторов, раздражающих общественное мнение, общеизвестен – от лезгинки на улицах и избирательного правосудия до "денег от Аллаха" и фактического особого статуса Чечни внутри Российской Федерации. Демонстративную отставку Рамзана Кадырова сейчас даже нафантазировать невозможно, но хотя бы постановочный коррупционный скандал, связанный с Чечней, Путину бы очень не помешал – "На какие деньги вы построили эту мечеть?"
10. Уступить власть неожиданному преемнику
Рано или поздно Владимиру Путину все-таки придется всерьез, а не как в 2008-м, задуматься о том, кому "передать страну". Классическая, как в 1999 году, операция "Преемник" вызовет и протесты, и неизбежный осадок в общественном мнении – и спустя годы политологи будут писать, что Путин, уходя, не решился на честные выборы и передал власть назначенному наследнику, не демократ. Эффектнее была бы схема с двумя преемниками: подставным (да хоть опять Дмитрием Медведевым) и реальным (им может стать, например, Алексей Навальный или Михаил Ходорковский). Подставного преемника будет неуклюже толкать в президенты государственная пропаганда и "Единая Россия", и когда он проиграет и Путин передаст власть другому, все поймут, что Путин выше этих трюков с престолонаследием, Путин честно ушел сам и уступил власть тому, кого выбрал народ. О тайных договоренностях с настоящим преемником будет знать только совсем узкий круг приближенных, а если кто-нибудь напишет колонку о том, что Путин снова всех обманул, этой колонке никто не поверит – конспирология и ничего больше", отмечает аналитик.
1. Отменить законы "взбесившегося принтера"
Программу первоочередных мер по быстрому и эффективному превращению из плохого Путина в хорошего в течение последних двух лет каждый день принимала Государственная дума. Законы о запрете усыновления российских детей гражданами США, о борьбе с гей-пропагандой, о статусе "иностранных агентов" для НКО и еще десяток или больше самых одиозных законопроектов – за эти два года у Владимира Путина скопился уникальный запас политической прочности, позволяющий провести либерализацию, не вставая с дивана, – достаточно только вернуть российское законодательство к состоянию осени 2011 года.
2. Избавиться от нескольких самых одиозных подчиненных
Ситуация с кадрами располагает к безболезненной либерализации точно так же, как и ситуация с законодательством. Со времен Бориса Ельцина, когда во всем был виноват Чубайс, в России существуют чиновники особого типа – их главной функцией можно назвать не выполнение прямых обязанностей, а заведомую одиозность, помноженную на частоту появления в новостях (одиозные российские чиновники создают информационные поводы гораздо чаще, чем их обычные коллеги, и вряд ли это можно считать простым совпадением). Владимир Путин таких чиновников, кажется, просто коллекционирует. Один Геннадий Онищенко в скромной должности начальника Роспотребнадзора стоил десяти Чубайсов образца 1996 года, а ведь есть еще министр культуры Владимир Мединский, полпред Игорь Холманских, пресс-секретарь Следственного комитета Владимир Маркин, новый начальник агентства "Россия сегодня" Дмитрий Киселев и еще десяток имен разной степени одиозности – не стоит, например, забывать о председателе Центризбиркома Владимире Чурове, отставка которого была одним из основных формальных требований Болотной площади. Путин находится в такой ситуации, когда две-три знаковые отставки за несколько минут превратят его в ответственного политика, пользующегося заслуженными симпатиями просвещенной общественности.
3. Похоронить Ленина
Войти в историю можно с помощью прямого контакта с ней – современная российская реальность располагает и к такому. Протестуя против вхождения своей страны в инициированный Россией Таможенный союз, украинские демонстранты сломали памятник Ленину в Киеве. Если Ленин до сих пор остается для иностранцев символом российской экспансии, можно воспользоваться этим стереотипом и, например, похоронить Ленина. На протяжении всех постсоветских лет первые лица российского государства повторяли, что Ленин в Мавзолее слишком много значит для старшего поколения советских людей и его захоронение вызовет раскол в обществе. Возможно, это действительно вызовет раскол, но ведь Владимир Путин не раз уже демонстрировал, что общественный раскол его не пугает, а иногда ему даже нравится раскалывать общество по надуманным вопросам (например, ЛГБТ-проблема, ставшая для России актуальной исключительно из-за инициатив власти). Похоронив Ленина, Путин гарантированно войдет в историю как главный десоветизатор России, заодно поставив точку в многочисленных дискуссиях о том, возрождает Путин советские порядки или только имитирует их.
4. Прорубить окно в Европу
Владимиру Путину может пригодиться опыт Петра Первого – одного из самых жестоких русских царей, сумевшего при этом войти в историю не душегубом и антихристом, а прогрессивным реформатором. Петр доказал, что можно пролить сколько угодно крови своих подданных, но "окно в Европу", то есть открытость и вестернизированность, для истории окажется весомее. Безвизвовый режим пересечения границ хотя бы со странами Европы всегда был мечтой значительной части российского общества, в том числе и представителей политической элиты, недаром самой болезненной мерой внешнего воздействия для них до сих пор остается "акт Магнитского", запрещающий небольшой группе российских силовиков посещать Соединенные Штаты. Путин может в одностороннем порядке отменить визовый режим для въезда в Россию граждан хотя бы нескольких западных стран. При должной пропагандистской поддержке эта мера может стать новым "окном в Европу". В конце концов, судя по ульяновской базе НАТО, "каналам тайной дипломатии" с Германией и прочим вещам того же рода, нынешний российский режим во многих смыслах стал, может быть, самым прозападным за всю российскую историю, и для попадания этой формулировки в учебники не хватает всего лишь яркой символической меры, какой и может стать отмена виз для европейцев.
5. Стать собирателем земель
Русская традиция располагает к тому, что положительными историческими героями становятся собиратели земель. Игры с Таможенным союзом выглядят скорее пропагандистским трюком, нежели реальным процессом собирания земель, а многомиллиардные кредиты Украине и странные отношения с Белоруссией (их символом стало дело "Уралкалия") скорее возмущают общественное мнение, чем наоборот. К более-менее реалистичному варианту собирания земель стоит отнести символическую интеграцию в состав России Южной Осетии и Абхазии или, например, Приднестровья – вхождение последнего в состав России может стать условием воссоединения Молдавии с Румынией, о котором мечтают многие молдавские политики. В этом случае Путин навсегда останется в истории собирателем земель, даже неважно, каких именно, – до него Россия не прирастала территориями почти семьдесят лет, а имперские привычки россиян до сих пор относят территориальные приобретения к однозначно позитивным вещам.
6. Построить свой Транссиб
Судя по опыту олимпийского Сочи и Владивостока, в котором от саммита АТЭС остались мосты, аэропорт и капитальные постройки федерального университета, Путин понимает значение инфраструктурных проектов для вхождения их инициатора в историю. Но Сочи – это всего лишь Сочи, а Владивосток слишком далеко, и Путину нужен инфраструктурный проект, сопоставимый по масштабу с Транссибирской магистралью. Страшно представить, что может стать таким проектом, но в принципе, если Путин планирует царствовать еще лет двадцать и если эти планы сбудутся, у него должно хватить времени и ресурсов, чтобы построить какой-нибудь свой Транссиб, а если еще удастся позаботиться об антикоррупционных мерах при его строительстве, тогда и самым яростным критикам Путина будет нечего ему возразить.
7. Жениться
Прошлогодний развод должен повлечь за собой новый поворот сюжета в новом сезоне – свадьба действующего президента станет редким по мировым и беспрецедентным по российским меркам событием. В глянцевой прессе не бывает отрицательных героев, и если Путин решится стать глянцевым героем, он останется им навсегда, а оппоненты, которые, конечно, начнут говорить, что он и из своей личной жизни сделал пиаровское шоу и что вообще, наверное, это Ketchum, будут выглядеть глупо и только укрепят положительный образ президента-молодожена.
8. Стать защитником свободы слова
Для многих критиков по обе стороны российской границы Владимир Путин с первых месяцев своего президентства остается одним их самых последовательных в истории душителей свободы слова. Во многом это так и есть, но не бывает неисправимых ошибок, и осталось только придумать, какой именно жест может сделать Путина лучшим другом независимой прессы. Это может быть всего лишь визит на "Дождь" или публичное примирение с Гусинским ("Вы знаете, мы, конечно, в 2001 году с НТВ погорячились"), интервью Илье Азару, замена условного Владимира Кулистикова на условного Владимира Познера, демонстративная дружба с "Репортерами без границ" или что-нибудь еще – это уже детали, важно просто сделать этот жест.
9. Изменить свое отношение к Кавказу
В ярком символическом жесте, опровергающем предыдущие достижения, нуждается и кавказская политика Владимира Путина. Список факторов, раздражающих общественное мнение, общеизвестен – от лезгинки на улицах и избирательного правосудия до "денег от Аллаха" и фактического особого статуса Чечни внутри Российской Федерации. Демонстративную отставку Рамзана Кадырова сейчас даже нафантазировать невозможно, но хотя бы постановочный коррупционный скандал, связанный с Чечней, Путину бы очень не помешал – "На какие деньги вы построили эту мечеть?"
10. Уступить власть неожиданному преемнику
Рано или поздно Владимиру Путину все-таки придется всерьез, а не как в 2008-м, задуматься о том, кому "передать страну". Классическая, как в 1999 году, операция "Преемник" вызовет и протесты, и неизбежный осадок в общественном мнении – и спустя годы политологи будут писать, что Путин, уходя, не решился на честные выборы и передал власть назначенному наследнику, не демократ. Эффектнее была бы схема с двумя преемниками: подставным (да хоть опять Дмитрием Медведевым) и реальным (им может стать, например, Алексей Навальный или Михаил Ходорковский). Подставного преемника будет неуклюже толкать в президенты государственная пропаганда и "Единая Россия", и когда он проиграет и Путин передаст власть другому, все поймут, что Путин выше этих трюков с престолонаследием, Путин честно ушел сам и уступил власть тому, кого выбрал народ. О тайных договоренностях с настоящим преемником будет знать только совсем узкий круг приближенных, а если кто-нибудь напишет колонку о том, что Путин снова всех обманул, этой колонке никто не поверит – конспирология и ничего больше", отмечает аналитик.