Ностальгия по Любви…
Я люблю рассматривать картины советских художников. Всех. Плохих и хороших, известных и навсегда потерявших для истории свои имена. Можете назвать это ностальгией, тоской по утраченной родине. Но я называю это тоской по утраченной любви – той самой, большой и светлой, саму идею которой так и не смогли испортить даже самые отпетые арт-конъюнктурщики.
По той же причине я люблю перечитывать книги советских писателей. Самые любимые: Павел Нилин, Александр Вампилов, Василий Шукшин, Вера Панова, Фрида Вигдорова, Виктор Астафьев. Это были настоящие мастера – изысканная холодноватая насмешливость Нилина, изящная чуть отстраненная язвительность Вампилова, теплая домашняя ирония Шукшина, откровенная и такая очаровательная улыбка Пановой, милая интеллигентная наивность Вигдоровой, жадная древесная дикость Астафьева… Об этом написала Наталья Воронцова-Юрьева на сайте ussrlife.blogspot.ru. Предлагаем читателям ИА "Амител" поностальгировать вместе с автором.
Читаешь, смотришь – и невозможно оторваться. Отточенная простота человеческих чувств – живая философия жизни. Обычные истории про обычных людей. И никакой набивший оскомину госзаказ на воспевание эпохальных строек, мартеновских печей, бригады комбайнеров и прочей теперь уже забавной чепухи уже не может затмить того простого и главного в соцреализме, что многие годы являлось для нас столь привычной составляющей нашей советской жизни и что теперь обернулось для нас почти недостижимой мечтой – идеи искренности, открытости, честности самой что ни на есть настоящей любви.
Нет, не все было так плохо в том самом соцреализме, над которым не потешался только ленивый. Да – инфантилизм и наивность художественных средств, да – идеализация и лакировка действительности, да – все это раздражало, и не столько потому, что расплодившимися бездарями доводилось порой до абсурда, сколько своими масштабами, принявшими в период брежневского застоя размер культурного бедствия.
Но вот прошли годы, и мы уже тоскуем по тому главному, что столь щедро давал нам затюканный неуместно продвинутыми критиками соцреализм – по душевному теплу, по светлому будущему, по тихому домашнему чуду, по гордому честному труду у воспетых мартеновских печей. Вечные ценности – пусть даже растиражированные литературными серостями – не терпят чернухи и порнухи (в самом широком, профессиональном смысле этого слова), они требуют пафоса.
Это потом пафос стараниями бездарностей обернется убогими клише. Это раньше пафос стараниями посредственностей был пошлостью. Ныне же пафос советского искусства превратился в историческую особенность, антикварную ценность.
Пафос любви в том числе. Его атрибуты незыблемы: заботливо наброшенный пиджак, робкое касание рук, румянец на девичьих щеках, девичья гордость, трепетный поцелуй, трепетный взгляд, букетик полевых цветов, непременное гуляние в парке, неукоснительное сидение на скамейке, непреложное катание в лодке, бесстрашное выявление недостатков на производстве.
Да – в кривых, неумелых руках поденщиков все эти инструменты превращались в дешевку. И только настоящие мастера знали секрет изготовления настоящего пафоса…
"Он шел за руку с Зойкой маленькой. Ее пальцы угрелись в его руке, лежали, свернувшись уютно. Был расцвет их дружбы, еще ничем не омраченной, доверчивой. Их соединенные руки были спокойны. Так могли бы идти брат и сестра, полные взаимного понимания и доброжелательства".
(В. ПАНОВА. "СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ РОМАН". 1958)
"Они шли и молчали. Иногда, поднимая голову, она видела рядом смуглый мальчишеский профиль, твердый подбородок, как будто давным-давно знакомую твердую линию губ. И она спрашивала себя: как я жила прежде?.."
(Ф. ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962.)
"Севастьянов греб, она сидела напротив, опустив руку за борт в журчащую воду, оранжевую на закате.Оранжевая вода вскипала вокруг ее пальцев.Севастьянов смотрел на нее и греб неторопливыми сильными ударами.
Кругом говорили, они двое по-прежнему пребывали в кольце молчания и отъединения.Над озаренной рекой темнел синий город, придвигаясь. И лицо ее было зажжено живым светом, раскинутым во всю ширь реки и неба".
(В. ПАНОВА. "СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ РОМАН". 1958.)
"Парень катал на лодке белокурую похотливую девку — заходил выше дебаркадера, складывал лопашны, перебрасывал с кормы к себе на колени пассажирку и на глазах честного народа шарился губами меж подбородком и воротом цветастой девичьей блузки.
На берегу кто плевался, кто причмокивал губами, кто цокал языком. Девица никакого внимания не обращала на народ, все порывистей курила сигарету, острыми ногтями выщипывала изо рта табак…"
(В. Астафьев "Царь-рыба")
"Она опять была секретарем цеховой комсомольской ячейки. И комсомольский групорг Добряков называл ее по-прежнему "Лугина". Но однажды, в середине дня, он подошел к ней, немного сконфуженный, и сказал:
- Понимаешь, какое дело... У меня два билета к Вахтангову. Я хотел с одним парнем пойти. Он болеет. Ты не пойдешь, Лугина?
Она деловито спросила:
- Деньги тебе когда отдавать за билет - сейчас или в получку?
- Да не надо мне, - сказал Добряков, покраснев. - Что я, торгую?
- Ну, а так я не пойду. Я тебе не барышня. Ты и в больницу мне сколько цветов перетаскал...
- Брось, брось! - сказал Добряков и покраснел еще сильнее".
(П.Нилин. "Варя Лугина и ее первый муж".1936.)
"Любовная буря надвигалась на него он не подозревал, ходил вольный, краснел, поймав на улице женский взгляд, несколько чопорно сторонился заигрываний толстенькой машинистки Ляли.
Такой независимый был он, чуточку одинокий среди парочек, которые норовили уединиться и целоваться. Он не хотел целоваться просто так без пламени, без мечты, без преодоления, во время киносеанса или за редакционной дверью; и потом выслушивать шуточки.Вышло будто он берег себя для бури, которая надвигалась.Ну что ж. Он рад, что вошел в этот циклон чистым".
(В.ПАНОВА. "СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ РОМАН". 1958.)
"На нём была старенькая, "бывшая в употреблении" военная шинель и пилотка; он хромал, и его можно было принять за раненого фронтовика, который скорее может достать для неё билет.Она подошла к нему, маленькая, худая, с большими заплаканными глазами, волоча чемодан, перепоясанный женским кушаком, и попросила помочь.
Они провели весь этот день вместе. Она рассказала ему, что её зовут Олей, что она осталась одна, совсем одна, что ей недавно исполнилось семнадцать. Отца её убили под Смоленском, а мать умерла несколько лет назад. Она только этой весной окончила школу и готовилась в медицинский институт, а теперь пробирается к тётке, которая живёт в Астрахани".
(А. ЧАКОВСКИЙ "СВЕТ ДАЛЁКОЙ ЗВЕЗДЫ". 1962.)
"Егор был не по возрасту крупным в кости, по мужски степенен, и, встречаясь с ним, девки постарше порой оглядывали его совершенно иными взглядами, чем раньше, и в шутку называли "женишком", и он, смущаясь от этого, старался поскорее скрыться".
(П. Проскурин. "Песня берез".)
"Они шли по ночному парку, густому, как лес. Издали доносились голоса играющих, хохот и хлопанье в ладоши. Они шли медленно и молча. Он не знал, что сказать.
— Как тихо, сказал он.
— Да, сказала она.
— Теплый какой вечер, правда? спросил он.
— Да... отозвалась она.
Решился, взял ее за руку. Она не отняла. Покрепче сжал ее руку, она ответила пожатием... Повернулся к ней, посмотрел она подняла глаза навстречу. И когда он обнял ее за плечи, она прижалась к нему. Обнявшись, скрылись они в глубине парка".
(В. ПАНОВА "МАЛЬЧИК И ДЕВОЧКА" 1960.)
"…Он повернул голову и вдруг узнал Вассу и побледнел.
Этого она от него не ожидала, она даже растерялась немного и несколько мгновений ничего не могла сказать. Она чувствовала на себе его взгляд, невольно и сразу ей открывшийся, как это и раньше бывало. Взгляд отразил его волнение, может быть внезапную радость, оттенок надежды, а впрочем, было скорее что-то мужественно-печальное в этом его взгляде.
(А. Фадеев. "Черная металлургия". 1954.)
"Пять лет назад на перроне маленькой станции я прощался с любимой девушкой. Мне было тогда восемнадцать лет, и я ехал в город учиться.
Единственный пассажирский поезд останавливался на этой станции глубокой ночью. И это было так кстати.
Мы сидели на моем громоздком чемодане и говорили о будущем. О том, что мы будем любить друг друга всю жизнь, что я буду приезжать, что в разлуке будем писать письма, а через пять лет, окончив институт, я вернусь в наше село, и мы будем вместе.
Повторяю, мне было тогда восемнадцать лет, и все то, что мы друг другу обещали, казалось мне нашим будущим".
(А. Вампилов "Моя любовь". Написан в начале 1960-х.)
"Он сел на скамейку, и оба разом замолчали. Стало неловко. Оба почувствовали эту неловкость и почему-то засмеялись. И Саша поняла, что общность взглядов у них полная. И еще Саша поняла, что любовь с первого взгляда бывает".
(Ф..ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962)
"Влюбленные сидели лицом друг к другу и чуть наклонив друг к другу головы. Молодой человек перебирал в своих руках ее пальчики. Никто не смог бы заподозрить их в том, что они ссорились вчера и могут поссориться завтра.
(А. Вампилов "На скамейке" 1958 г.)
Чуприна Н. "Школьные друзья". 1962 г.
"Она была юной, чистой, нежной.И молодой человек был свеж и чист, как снег в пяти километрах от города. На этот вечер молодой человек возлагал большие надежды сегодня он решил внести ясность в их отношения. И она сразу почувствовала, что сегодня состоится этот важный и немного страшный разговор, и с волнением ждала его начала".
(А. Вампилов "Шепот, робкое дыханье, трели соловья..." Написан в середине 1960-х)
"На дальней скамейке сидела девушка. Любоваться можно было издали, ни один художник не отказался бы от этого сюжета: потемневшая зелень аллеи, кое-где просвечивающий сквозь нее закат и на скамейке — девушка в светлом.
Все это и казалось бы созданием художника-романтика, если бы не легкий ветерок, существующий только для того, чтобы оживлять картину едва заметным движением листвы".
(А. Вампилов "На скамейке" 1958 г.)
"И вот были сумерки, над головой шелестели деревья Нескучного сада, а под ногами шуршал песок дорожек.
Его рука чуть приподнялась и опустилась. Затаившись, испуганная Саша ждала. И опять поднялась рука, рождая страх и надежду, робко, нежно коснулась Сашиной руки и, осмелев или, может, отчаявшись, крепко сжала Сашины пальцы.
Так вот чего она ждала! Так вот что ей было надо! И будто услышав, Андрей уже не отпускал ее руки. Они шли, как двое детей, по дорожкам сада, держась за руки, не глядя друг на друга, по новой, только что открывшейся им стране".
(Ф. ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962.)
"Саша взглянула на Андрея.
- Ты много раз влюблялся?
- Нет, нет, честное слово! - торопливо сказал Андрей. - В школе один раз, вот в эту самую Олю... Я любил ее довольно долго - до седьмого класса. А потом, в Оренбурге...
Понимаешь, я бы, наверно, влюблялся, но один парень... Как бы это тебе поточнее сказать... Храбрый, умный, много старше меня. Я с ним очень дружил. Но он так говорил о девушках... Я не могу тебе повторить. Я знал, что это не правда, но у него не было другого разговора, особенно вечером. Он читать не любил. Танцы или вот этот разговор. Я был рад, когда уехал в часть.
А потом в Москве, в академии, на первом курсе была вечеринка. И одна девушка мне немного понравилась. Но все напились и стали кричать ей: "Завлеки эту красну девицу" - это про меня. И она не рассердилась на них, а смеялась. И сказала: "Мне это раз плюнуть. Я таких, как он, пачками считаю". И я вдруг поверил во все разговоры".
(Ф. ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962.)
"Пригласив ее однажды в театр, он стал частенько приглашать ее в цирк, в кино. И она ходила с ним. Но не разрешала брать ее под руку".
(П. Нилин. "Варя Лугина и ее первый муж".1936.)
"...И вот на учебник физики упал букетик ландышей. За решеткой двора стоял молодой летчик. Он смотрел на Сашу. Потом он поднял руку и стянул с головы пилотку, темные волосы рассыпались и упали на лоб.
Из-под темных бровей смотрели глаза - коричневые, большие и теплые. Стояла ранняя весна, но лицо было обветренное, загорелое, и особенно белыми казались зубы, в мгновенной улыбке осветившие лицо".
(Ф. ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962)
"Никто не возьмет на себя смелость утверждать, что ссоры между влюбленными необходимы. Но с тем, что ссоры эти неизбежны, согласится всякий.
Влюбленные ссорятся редко и часто, на мгновение и надолго, неожиданно и заранее обдуманно. Часто, затевая ссору, влюбленные уже предвкушают сладость примирения.
Один мой приятель рассказывал, что самый лучший вечер в его жизни следовал за днем, в который он жестоко поссорился со своей возлюбленной. Они раздули ссору до бури, вырывающей из их душ любовь, и, чтобы не оскорбить друг друга, распрощались навсегда и разошлись по домам одинаково гордые и взволнованные.
Поздно вечером они встретились. Она шла к нему, чтобы сказать, что она его ненавидит. С тем же спешил к ней и он".
(А. Вампилов "На скамейке". 1958)
"Таежные парни промаргивались на свету, осматривались, принюхивались. Они на танцы еще не горазды, им бы по-ранешному — зажать цацу в оранжевом-то за баней иль меж поленниц. Да робеют пока, подходы изучают
"Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним..." — выбрасывал из круглой металлической пасти динамик, а под яром, по берегу, оплесканному мазутом, сплошь замусоренному стеклом, банками, щепой, обтирочным тряпьем, крепко обнявшись, плелись куда-то мужик с бабой и, не слыша никаких новых песен, во всю головушку ревели: "Я соперницу зарежу и соперника убью!.. А сама я, молодая, в Сибирь на каторгу пойду..."
(В. Астафьев "Царь-рыба".)
"Она стояла перед ним, сдвинув брови, сжав губы, маленькая и тихая. Испугавшись, не зная своей вины, он положил ей руки на плечи и - он сам не мог бы рассказать, как это случилось, - поцеловал ее. Поцеловал - и ужаснулся. Ужаснулся и поцеловал еще раз. Саша замерла".
(Ф. ВИГДОРОВА, "СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ", 1962)
"Оля подняла голову, и её губы оказались возле его губ... Это был их первый поцелуй. И тогда и Завьялов и Оля забыли о том, что они на войне, что лишь во второй раз в жизни видят друг друга и скоро должны расстаться, и неизвестно, сведёт ли их судьба вновь... Главное — они снова вместе и одни, одни во всём мире".
(А.ЧАКОВСКИЙ "СВЕТ ДАЛЁКОЙ ЗВЕЗДЫ". 1962.)
"Добряков все еще не знал, можно ли ему поцеловать Варю. А вдруг обидится? Она первая поцеловала его.Стало как-то тепло. Даже жарко стало.Добряков хотел расстегнуть воротник и в запальчивости необыкновенной оторвал три пуговицы".
(П. Нилин. "Варя Лугина и ее первый муж".1936.)
"Они пришли на пляж, держась за руки; потом побежали к морю, держась за руки; а потом мужчина вынес женщину из воды на руках, а она смеялась и неожиданно быстро поцеловала его. Весь пляж смотрел на эту пару, и мальчик тоже смотрел. Две женщины за спиной у мальчика сказали:
— Все-таки это безнравственно целоваться при посторонних.
— Смотреть противно.
Но смотреть было совсем не противно, женщины покривили душой.
Затейник сказал:
— Молодость это половина счастья, а любовь это его вторая половина, причем лучшая.
Женщина в китайском халате оторвалась от карт и сказала с улыбкой:
— Это еще вопрос, какая половина лучше".
(В. ПАНОВА "МАЛЬЧИК И ДЕВОЧКА". 1960.)
"Машина пристроилась к цепочке "Москвичей" и "Побед", медленно миновала два перекрестка, свернула на третьем и стала набирать скорость. На улицах света становилось все меньше и меньше, мимо скользнул последний огонек какой-то сторожки, и машина выскочила на пустое и ровное шоссе, рассекающее темный ночной лес.
Никитин не отрываясь смотрел Лиле в лицо.
Неизвестно когда появившаяся луна стремительно прыгала по верхушкам ближних деревьев, резала их темные силуэты или летела по воздуху. Лиля следила за ней, широко раскрыв глаза, с каким-то наивным вниманием, и по лицу ее то и дело бешено струились тени. Шоссе чуть свернуло в сторону, луна стала отставать. Лиля, чтобы видеть ее, невольно потянулась в сторону Никитина, и тот, не в силах уже больше выдержать, взял ее за плечи и два раза поцеловал в губы.
— Разверните машину! — звонким, срывающимся от негодования и обиды голосом скомандовала Лиля.
Шофер усмехнулся и сбавил ход.
— Вы слышали? — повторила Лиля.
— Лиля, послушайте... — тихо начал Никитин.
— Я с вами больше не разговариваю, — быстро перебила она, — я вас больше не знаю".
(Александр Вампилов "Глупости". 1959.)