"Что изменилось? Эпоха? Мода?": корреспондент afisha.amic.ru написал о "культурном" кризисе на Алтае
Алексей Аксаков написал статью о "культурном" кризисе на Алтае. Предлагаем читателям ИА "Амител" с ней ознакомиться.
На обложке романа Владимира Токмакова "Настоящее длится девять секунд" указано жанровое определение – панк-н-трэш. Сначала я думаю, что такое словосочетание мог придумать только человек, очень отдаленно знакомый со значениями этих терминов, а потом меня озаряет, что известный писатель и журналист сам не понял, что создал. Это прекрасная характеристика для целого культурного пласта, редко попадающего на первые страницы газет, но знакомого каждому, кто живет в провинции и интересуется "высоким". Независимые театры, ставящие бессюжетные пьесы собственного сочинения, не трезвеющие ни на секунду поэты и музыканты – все это панк-н-трэш, дикий и прекрасный. Панк-н-трэш – это звучит гордо, дамы и господа.
А мы сидим на четвертом этаже библиотеки им. Шишкова, в зале гуманитарных наук, и Владимир Токмаков рассказывает, что это последнее собрание литклуба, проводимое лично им – он устраняется от дел. На вопрос "почему?" отвечает, что неинтересно. Ну да, скучновато, наверно, каждый раз видеть небольшое количество одних и тех же людей, зная про них уже абсолютно все. Но Владимир не углубляется в тему, а начинает говорить о том, что недавно он был на собрании "официальных" барнаульских писателей, где они призывали друг друга быть патриотичными. Тем временем начинает собираться публика и становится ясно, что сейчас состоятся тихие, камерные и интеллигентные посиделки без всякого панк-н-трэша. Что ж, это прекрасно. На стеллаже расставлены книги Владимира Токмакова (почти полное собрание сочинений), Михаила Гундарина, Натальи Николенковой, Сергея Теплякова, и среди них почему-то – сборник "Ресницы" знаменитого русского поэта Виталия Кальпиди, вовсе даже уральца.
Первым Владимир Токмаков представляет солиста молодой барнаульской группы "Амфетамины" Дмитрия Пикулина - давайте, мол, послушаем, каков современный барнаульский рок. К публике выходит молодой человек, и вежливо поздоровавшись, начинает петь под акустическую гитару. Его песни напоминают Васю Обломова тех времен, когда он еще не был Обломовым, а был известен как солист группы "Чебоза". Достаточно узнаваемый лирический брит-поп, романтичный, юношеский. Представляю, как эта группа нравится первокурсницам.
Вечер планировался не только как "литературный Новый Год", но и как ярмарка-продажа изданий барнаульских авторов , поэтому Токмаков принимается говорить о писателе и журналисте Сергее Теплякове и его книгах, которые, наряду, с остальными предлагается купить. Закончив разговор, он вызывает к народу поэта более молодого поколения Дмитрия Мухачева, книга которого тоже стоит на стеллаже. Рассказывая о ней, Владимир говорит, что в сборник не включено ни одного стихотворения, которое бы ему нравилось. Корпоративная взаимопомощь, елки-палки. Так жили поэты.
Следующим выходит поэт и бард Алексей Иванов, и без предисловий начинает петь и читать стихи. Кажется, на одной из новосибирских "монстраций" был лозунг "Долой эксплуатацию сибирской дикости в искусстве!" - он вспоминался во время выступления Алексея. Впрочем, не стоит особо иронизировать – на вечере Алексей был самым энергичным и витальным автором.
Второй и последний поэт на вечере – Наталья Николенкова. Ни одно литературное мероприятие Барнаула не может состояться без этой обаятельной женщины, которая всех хвалит, всеми восторгается и всеми без исключения любима. Она была абсолютным победителем проекта "Видеостихи", она публиковалась в толстом столичном журнале "Знамя", по общему мнению, это лучший автор Барнаула. Наталья читала действительно неплохие тексты, некоторые из них были хорошо известны, но публика к этому моменту уже немного расслабилась и внимание рассеялось.
И завершила вечер Анастасия Артемова, в миру теперь носящая фамилию Каташева. Это, пожалуй, было самым изысканным моментом всего действа. Настя Артемова сейчас выступает редко, а когда-то ее имя было хорошо известно среди тех, кто регулярно посещал барнаульские рок-концерты. Ее песни сделаны в этакой околоджазовой манере, их довольно проблематично с чем бы то ни было сравнить. По крайней мере, с предварявшей ее выступление Николенковой она звучала в унисон.
Вечер закончился, музыканты и поэты принялись пить шампанское, и только я сидел в углу и думал, что еще шесть лет назад мероприятия, проводимые Токмаковым и Ко, собирали значительно больше народу. Некогда в той же Шишковке люди на полу сидели, когда "Ликбез" проводил вечера, посвященные революции 1969 года. И вроде люди-то почти что те же самые, а что изменилось? Эпоха? Мода? И почему на литературном вечере музыкантов больше, чем собственно поэтов и прозаиков?
Алексей Аксаков, журналист
Обсудить статью можно здесь: https://afisha.amic.ru/news/360/
Читайте полную версию на сайте
На обложке романа Владимира Токмакова "Настоящее длится девять секунд" указано жанровое определение – панк-н-трэш. Сначала я думаю, что такое словосочетание мог придумать только человек, очень отдаленно знакомый со значениями этих терминов, а потом меня озаряет, что известный писатель и журналист сам не понял, что создал. Это прекрасная характеристика для целого культурного пласта, редко попадающего на первые страницы газет, но знакомого каждому, кто живет в провинции и интересуется "высоким". Независимые театры, ставящие бессюжетные пьесы собственного сочинения, не трезвеющие ни на секунду поэты и музыканты – все это панк-н-трэш, дикий и прекрасный. Панк-н-трэш – это звучит гордо, дамы и господа.
А мы сидим на четвертом этаже библиотеки им. Шишкова, в зале гуманитарных наук, и Владимир Токмаков рассказывает, что это последнее собрание литклуба, проводимое лично им – он устраняется от дел. На вопрос "почему?" отвечает, что неинтересно. Ну да, скучновато, наверно, каждый раз видеть небольшое количество одних и тех же людей, зная про них уже абсолютно все. Но Владимир не углубляется в тему, а начинает говорить о том, что недавно он был на собрании "официальных" барнаульских писателей, где они призывали друг друга быть патриотичными. Тем временем начинает собираться публика и становится ясно, что сейчас состоятся тихие, камерные и интеллигентные посиделки без всякого панк-н-трэша. Что ж, это прекрасно. На стеллаже расставлены книги Владимира Токмакова (почти полное собрание сочинений), Михаила Гундарина, Натальи Николенковой, Сергея Теплякова, и среди них почему-то – сборник "Ресницы" знаменитого русского поэта Виталия Кальпиди, вовсе даже уральца.
Первым Владимир Токмаков представляет солиста молодой барнаульской группы "Амфетамины" Дмитрия Пикулина - давайте, мол, послушаем, каков современный барнаульский рок. К публике выходит молодой человек, и вежливо поздоровавшись, начинает петь под акустическую гитару. Его песни напоминают Васю Обломова тех времен, когда он еще не был Обломовым, а был известен как солист группы "Чебоза". Достаточно узнаваемый лирический брит-поп, романтичный, юношеский. Представляю, как эта группа нравится первокурсницам.
Вечер планировался не только как "литературный Новый Год", но и как ярмарка-продажа изданий барнаульских авторов , поэтому Токмаков принимается говорить о писателе и журналисте Сергее Теплякове и его книгах, которые, наряду, с остальными предлагается купить. Закончив разговор, он вызывает к народу поэта более молодого поколения Дмитрия Мухачева, книга которого тоже стоит на стеллаже. Рассказывая о ней, Владимир говорит, что в сборник не включено ни одного стихотворения, которое бы ему нравилось. Корпоративная взаимопомощь, елки-палки. Так жили поэты.
Следующим выходит поэт и бард Алексей Иванов, и без предисловий начинает петь и читать стихи. Кажется, на одной из новосибирских "монстраций" был лозунг "Долой эксплуатацию сибирской дикости в искусстве!" - он вспоминался во время выступления Алексея. Впрочем, не стоит особо иронизировать – на вечере Алексей был самым энергичным и витальным автором.
Второй и последний поэт на вечере – Наталья Николенкова. Ни одно литературное мероприятие Барнаула не может состояться без этой обаятельной женщины, которая всех хвалит, всеми восторгается и всеми без исключения любима. Она была абсолютным победителем проекта "Видеостихи", она публиковалась в толстом столичном журнале "Знамя", по общему мнению, это лучший автор Барнаула. Наталья читала действительно неплохие тексты, некоторые из них были хорошо известны, но публика к этому моменту уже немного расслабилась и внимание рассеялось.
И завершила вечер Анастасия Артемова, в миру теперь носящая фамилию Каташева. Это, пожалуй, было самым изысканным моментом всего действа. Настя Артемова сейчас выступает редко, а когда-то ее имя было хорошо известно среди тех, кто регулярно посещал барнаульские рок-концерты. Ее песни сделаны в этакой околоджазовой манере, их довольно проблематично с чем бы то ни было сравнить. По крайней мере, с предварявшей ее выступление Николенковой она звучала в унисон.
Вечер закончился, музыканты и поэты принялись пить шампанское, и только я сидел в углу и думал, что еще шесть лет назад мероприятия, проводимые Токмаковым и Ко, собирали значительно больше народу. Некогда в той же Шишковке люди на полу сидели, когда "Ликбез" проводил вечера, посвященные революции 1969 года. И вроде люди-то почти что те же самые, а что изменилось? Эпоха? Мода? И почему на литературном вечере музыкантов больше, чем собственно поэтов и прозаиков?
Алексей Аксаков, журналист
Обсудить статью можно здесь: https://afisha.amic.ru/news/360/