Валерий Золотухин: «Эротический рассказ я опубликовал в Playboy на спор!»
Книгу готовят к печати в Барнауле, на родине Валерия Сергеевича, мизерным тиражом. А пока "Комсомолка" публикует отрывки.
- Валерий Сергеевич, что это будет за книга?
- Это собрание сочинений. Увы, не полное, а лишь в двух томах (смеется). В первом томе будут мои повести, рассказы. Во втором - дневники и письма родным. Особую ценность для меня представляет переписка с моим учителем Фоминым Владимиром Степановичем. Он у меня, кстати, выведен в рассказе "Дребезги" Поводырем.
- У вас выходили не только дневники, воспоминания, но и эротические рассказы.
- У меня вышло много книг, были и эротические произведения. А две главы одного романа "21 километр" и "Божий дар и яичница" опубликовали в "Юности" и в Playboy. Причем в Playboy - на спор! Да, да! Поспорил с дамой, с героиней, на тысячу долларов! Сказал, что напишу ее историю и это напечатают в Playboy. Потом наши пути разошлись, она вышла замуж, родила. А я даже к писателям обращался - спор же! - но они помочь отказались, и я написал сам.
А Playboy принял его к печати. Ну я напомнил даме про спор. Она, как человек порядочный, решила деньги отдать. Но рассказала мужу про наш спор. Муж помозговал и решил отдать лишь 500 баксов. Ведь когда шел спор, российского Playboy еще не было! Но деньги я все-таки получил!
- Про Высоцкого пишут много, а вы избегаете разговоров о наркотиках, о его запоях. Бережете память друга?
- Если честно, то я о многих вещах не знал. О наркотиках, например... Вот вам крест! У нас были весьма деликатные отношения. Я не знал про многие скандальные вещи: про его женщин, про наркотики. К тому же все самое ужасное происходило уже в 1979 году. А я тогда второй раз женился, у меня сын родился, была масса хлопот... Потом мне уже пальцем ткнули: он ведь звонил тебе ночью и занимал две тысячи: "Завтра отдам!" Зачем такая сумма ночью?! Я жизнь прожил и не задумывался! Это было осенью 1979 года, до конца оставалось меньше года...
Он меня всегда старался поддерживать. Приходил на площадку, когда я играл Моцарта, а Смоктуновский - Сальери. Стоял за декорацией и смотрел. Потом говорил: "Надо играть молодого Пушкина! Зачем ты подражаешь Смоктуновскому?"
- Его подсказки были в точку всегда?
- Это были наблюдения, не подсказки. В актерском ремесле подсказка может не туда привести. Володя понимал, что я волнуюсь, что чувство страха у меня велико, что оно мешает. И поддерживал! Он был высочайшего мнения о том, что я пишу. Говорил, что со времен Достоевского так не пишут!
- На Алтае часто бываете?
- В моем родном селе есть центр Валерия Золотухина. В Барнауле я худрук молодежного театра. Было бы здорово, чтобы в село приезжали народные артисты преподавать мастерство ребятишкам. Я вот народный артист, и делаю это. А еще театр надо построить!
ИЗ ДНЕВНИКОВ АКТЕРА
1958. М О С К В А.
Я еду в 19-м вагоне, 30-е место. Соседом моим оказался барнаульский следователь, умный дядька. Достает утром бутылку водки, посмотрел на меня эдак, выпил и стал закусывать. Ну я тогда пошел в ресторан, купил 4 бутылки пива, выпил и тоже, эдак посмотрев на него, стал закусывать. Он улыбнулся, достал водку свою, и пошел у нас пир на весь мир.
...Вышли из поезда. Сдав вещи в камеру хранения, пошел искать артиста, который приглашал меня в Москву. Нашел его дом, все, но его самого не оказалось дома. В два часа ночи я с великим трудом нашел ГИТИС. По пути меня чуть не арестовали. Темно было. Подхожу к одному милиционеру, а он - за пистолет, и говорит: "Не подходите". Я опешил, а потом вошел в себя и сказал: "Где мне найти ГИТИС?" Он ответил. В одном темном переулке я об этом же спросил одну девушку, а она рванула от меня. Это все потому, что вид у меня был подозрительный: в кедах, в шляпе, в плаще. Забрался я в садик ГИТИСа и улегся на скамеечке. В пять часов меня разбудил струей воды из своего шланга дворник. Я встал, сделал зарядку, спросил у него чернила и бумагу, написал заявление и автобиографию и пошел завтракать в кафе "Прага". Накушался я там на 13 рублей, черт ее побрал...
В шляпе, в кедах и в плаще, со свитером на плечах я зашел на консультацию. Причем я не спал как следует и не умывался. Понтрягин, доцент, удивленно посмотрел на меня из-под очков и спрашивает: "Ты откуда?" Я говорю: "Из Быстрого Истока". - "А где это?" Я отвечаю: "На Алтае..." Доцент заставил меня сплясать и сам сплясал со мною. Потом говорит: "Парень ты способный, но разболтанный до крайности"... Затем он велел остричь волос немного и научил, как вести себя перед комиссией. На второй консультации я так читал, что заплакал. Он посмеялся надо мной, попросил еще что-нибудь спеть...
3 мая 1959 г.
2 мая ходил в ВТО на вечер. Был концерт. Танцевал немного. Чувствовал себя скованно. Трех девушек приглашал, ни одна не пошла. Выпили с Лином по 200 грамм вина, пива. Он объяснил мне, почему я в таком положении: "У тебя нет белой рубашки, модного костюма, да и сам ты выглядишь мальчиком. Но это пройдет. Ты не расстраивайся"...
Новая звезда взошла на горизонте любви (вернее, всходит). Это Леночка М. Она нравится мне все больше и больше, и я чувствую, что все это не разрешится в мою пользу. Время покажет.
16 декабря 1960 г.
Как-то мы с Федей ехали после репетиции домой. Настроение было веселое и легкое и хотелось весь народ развеселить. Однако дальше того, что мы зашли в гастроном и взяли бутылку перцовки и буханку черного хлеба, у нас дело не пошло.
Еще издали мы увидали на остановке нашу "Аннушку" - трамвай. Федя, поддерживая одной рукой кепку, другой размахивая булкой, понесся, как заяц, к трамваю. Я быстро отстал от него, потому что в кармане пальто у меня булькала перцовка и я боялся выронить этот драгоценный груз.
- Ложись на рельсы! Федя! - крикнул я ему. - А то уйдет.
- Не обманешь! Водку выпьем вместе, а потом видно будет, - сострил он и прыгнул в трамвай.
...В трамвае оказались наши студенты с режиссерского факультета, которые в этот поздний час тоже были с пустыми желудками. Студент вообще бывает редко сыт так, чтобы он отказывался от пищи. Даже если некуда больше есть, он будет все равно есть, есть про запас.
И вот теперь они попросили у нас хлеба. Мы им предоставили всю булку, которую они безжалостно рвали на куски. Вскоре этой булкой завладел пьяный гражданин, и мы уже думали, что от нее ничего не останется, но потом она снова попала на короткий момент к нам. Потом, как нам было ее ни жаль, но независимо от нашей воли, буханка пошла по кругу второй раз. На этот раз к пьяному гражданину присоединилась его же не менее трезвая гражданочка. Она поступила практичнее всех, взяла и положила буханку к себе в сумку и стала совать нам с Федей рубль, приговаривая: "Приеду, а у меня дома хлеба нет". С трудом удалось вырвать жалкий остаток буханки из ее коварных рук. В холодном поту мы выскочили на своей остановке. Федя раздраженно заметил: "У нас голодающих нет, но голодные все же попадаются".
ИЗ ПИСЕМ РОДИТЕЛЯМ И УЧИТЕЛЮ ФОМИНУ
...9 августа, а у нас на музкомедии экзамены по специальности были с 11 августа, пошел снова на консультацию. Погладил костюм, купил себе за 350 югославские туфли на кожаной подошве...
Зашло нас 5 человек. Я проходил, т. е. пел, самый последний. Понтрягин сидит и объявляет: "Золотухин Валерий Сергеевич, алтаец, 1941 год. Приехал в Москву без матери, один". Я из всех поступающих - самый молодой. Кроме меня, нету никого 17-летних, нет даже 19-летних. Спел я ему на этой консультации. Он говорит: "Вот теперь другое дело. Костюм очень хороший у тебя". И заставил меня петь алтайские частушки. Я ему спел, и даже с приплясом.
Прошел первый тур 12 августа, пришел на второй. ... Нас прошло 29 человек из 500... Пришла вся московская оперетта... Понтрягин опять объявляет: "Золотухин Валерий Сергеевич (и прочее)... 17 лет"... Смотрю, затихли все. И вышел я "на трибуну в зал", ну и разошелся. Прочитал "Девчонку" классически, и спел тоже. Хохмил ужасно. Думаю, все равно - или пан, или пропал. Начал танцевать вальс, смотрю, все за животы схватились, ну, думаю, пан...
...Один бас известный подходит, работает в Московской филармонии, и говорит: "...Вы в оперетте все равно работать не будете, так идите лучше сразу в вахтанговский театральный вуз к профессору Липецкому. Он вас возьмет без разговора". Ну я никуда не пошел, думаю, если возьмут в ГИТИС, и то будет очень хорошо...
***
Мама! Домой, конечно, я, если поступлю, не приеду. Пальто, наверное, тебе придется продать, потому что за 400 руб. здесь можно хорошее, модное купить пальто, да и в зимних здесь никто не ходит. И в пимах (обувь из оленьей шкуры. - Прим. "КП"), говорят, засмеют. По асфальту - в пимах!!!
Здесь продают чешские зимние туфли, 220 руб. Очень теплые и прочные...
Учебники, конечно, продай. А вот альбом ты как-нибудь должна выслать, и все то, что там лежит. Теперь вышли мою книжечку коричневую с конспектами по немецкому языку.
Пиджачок я зря не взял, не знал, что так дело обернется. Вообще-то еще может десять раз все перевернуться, ну ничего. Стипендия 220 руб., общежитие теплое, с туалетом... но плохо, что в комнате живут по 7 человек.
Целую вас, мои дорогие папа и мама.
Ваш сын Валерий.