«Легенды нашего города»: 100 тыс. килограммов бомб в Великую Отечественную сбросила на головы фашистов ученица барнаульской школы №25
Пресс-центр администрации Барнаула продолжает в рамках проекта "Легенды нашего города" публиковать рассказы о людях, чья жизнь так или иначе была связана со столицей Алтайского края. В частности, в преддверии юбилея Победы советского народа в Великой Отечественной войне, - это истории о героических судьбах тех, кто ковал эту Великую Победу.
Сегодняшний рассказ посвящен Герою Советского Союза Евдокии
Анастасия Булгакова из барнаульской школы №25, в которой когда-то и училась Евдокия Борисовна, прежде всего отметила, что наша землячка совершила 780 боевых вылетов и сбросила на врага около 100 тысяч килограммов бомб.
"Евдокия Борисовна Пасько родилась в Киргизии в 1919 году. Девятый класс окончила в барнаульской школе № 25. Война застала ее на 3-м курсе механико-математического факультета МГУ.
В октябре ЦК ВЛКСМ обратился к комсомольцам с призывом о формировании воинских частей из добровольцев. И уже в мае 1942 года после учёбы в лётной школе Пасько отправились на фронт. Она принимала участие в боях на Северном Кавказе и Кубани, Таманском и Крымском полуостровах, в Белоруссии и Польше.
Однажды Дуся Пасько дежурила по аэродрому. На КП к ней подошел штурман из соседнего истребительного полка. Разговорились. Дусе показалось, что товарищ по оружию относится к ней с некоторым высокомерием. "С чего бы это? - подумала она. – Кажется, им кичиться перед нами нечем".
-Вы давно на фронте? - спросила она.
-С самого начала войны.
-А сколько у вас вылетов?
-Много! - не без гордости ответил штурман.
-Сколько это "много"?
-Сто тридцать два! А у вас сколько?
-У меня триста.
-Не может быть!
-Могу свою летную книжку показать.
-Я два года на фронте, а вы – один.
-Вот то-то! Я думаю, что если сравнить число боевых вылетов у наших и у ваших, то соотношение будет, по крайней мере, три к одному в нашу пользу…
Неизвестно, чем бы кончился этот спор. Если бы к Дусе не подбежала Валя
В число этих восьми были включен и экипаж Пасько.
Полёты на Новороссийск казались непосильными для У-2. Это крупный город, очень сильно укреплённый, в частности, противовоздушными средствами. А если собьют, то и сесть негде: кругом горы и море.
Запомнилась ночь с 22 на 23 апреля 1943 года. В эту ночь бомбили скопление войск противника на высотах между Новороссийском и "Малой землёй".
На обратном пути, метрах в трёхстах от самолета промчалась горизонтальная трасса пуль. Не успели отправиться в третий вылет, как над аэродромом появился наш самолёт. Несколько раз заходил он на посадку. Наконец, самолёт приземлился недалеко от посадочных огней, развернулся на 180 градусов и остановился.
Оказалось, что та пулемётная очередь выпущена была по самолёту лётчицы Дуси Носаль, когда он подходил к цели. Дуся была убита. Штурман не растерялась. Одной рукой она прижимала Дусю к спинке сидения, а второй управляла самолётом. И она дошла до цели, сбросила бомбы, привела самолёт на свой аэродром и посадила. Это было чудом!
После короткой передышки самолёт командира эскадрильи Марии Смирновой и штурмана эскадрильи Евдокии Пасько взял курс на Керченский полуостров. Здесь в районе небольшого рыбачьего посёлка Эльтиген в штормовую ночь на 1 ноября 1943 года высадился советский десант подразделения 318-й стрелковой дивизии и морской пехоты.
Бомбить прожекторные установки и огневые средства врага пришлось с высоты 300 - span350 метров. Лётчицы видели, как первый эшелон моряков и пехотинцев, спрыгнув с транспортных судов в воду, под пулями и снарядами устремился к берегу. Противник бросал на десантников самолёты и танки. До 20 атак за день. К несчастью, и погода стала нелётной: плотный туман окутал аэродромы. Поддерживающие десантников бомбардировщики и штурмовики оказались прикованными к своим аэродромам. Осталась одна надежда - "ночники" У-2.
- Хотя погода и нелётная, но пусть попытаются. Возможно, кто–нибудь долетит. Надо обязательно помочь десанту, - просило наземное командование. Желающих лететь на выручку десантникам оказалось много. Разрешили же пойти в воздух наиболее опытным экипажам. С разными интервалами, один за другим к Эльтигену потянулись У-2, нагруженные мешками с сушёной рыбой, сухарями, патронами, медикаментами.
…Внизу - едва различимые россыпи домов посёлка, береговая линия. А дальше - море. Зенитный огонь заметно усилился. Справа в темноте зажглись 3 слабых огонька. Это был условный сигнал, подаваемый десантниками. Пасько приготовилась к сбросу груза. Но огни внезапно потухли. Пришлось сделать второй заход. И когда огни снова зажглись, Смирнова с приглушённым мотором полого спланировала на них. Перевалившись через борт кабины, Пасько набрала в лёгкие побольше воздуха и что было мочи крикнула:
- Полундра! Лови мешки! - И добавила: - Держитесь, братцы!
Евдокия Пасько с силой дернула трос. Замки бомбодержателя открылись. Самолёт вздрогнул, освободившись от груза. Теперь разворот - и на полном газу домой. Противник открыл по низколетящему самолёту бешеную стрельбу. Удачно маневрируя, лётчицы миновали заградительный огонь зениток. Лишь несколько пробоин оказалось в верхнем и нижнем крыльях самолёта.
В ту ночь Пасько и Смирнова ещё дважды появлялись над Эльтигеном. Только за несколько дней они сбросили десантникам 24 мешка с боеприпасами, оружием, медикаментами и продуктами.
Памятным для Пасько был боевой вылет в конце 1943 года с лётчицей Ниной Поздняковой, которая об этом полёте позже вспоминала:
- Под новый, 1944 год я летела на выполнение боевого задания вместе со штурманом эскадрильи Дусей Пасько. Садясь в кабину, Дуся загадала: "Знаешь, Нина, если сегодня нас не собьют, проживём с тобой до 100 лет. Согласна? " – "Согласна", - ответила ей.
Когда сбросили бомбы, до нас дошла взрывная волна, и мы почувствовал и, что летим неведомо куда. Сквозь хлопья снега нельзя было разобрать, где земля, где небо. Будто издалека слышу мягкий голос Дуси: "Убавь скорость. Кажется, вырвались".
Но вырвались мы ненадолго. Не успела я развернуться на восток, как обстрел возобновился. Теперь стреляли со стороны Азовского моря. Наконец экипаж на земле. Позднякова и Пасько доложили командиру полка гвардии майору Бершанской о повторных взрывах и пожаре. Возвратившиеся следом за ними лётчица Мария Смирнова и её штурман подтвердили, что после точного бомбометания экипажа Поздняковой и Пасько начался большой пожар. О том, что склад взорван, на следующий день пришло подтверждение и с наземной станции наведения.
Однажды в городе Липецке, куда меня послали учиться, я была на вечере летчиков в честь 27-й годовщины Октября, - вспоминает Дуся. – После концерта начались танцы. Я хочу танцевать, а ко мне все подходят и поздравляют. Я думаю – поздравляют с праздником, и говорю "спасибо". Сначала от души говорю, а потом сердиться стала: что такое, думаю, нарочно не хотят мне потанцевать, все время отрывают? Так и сказала одному из наших слушателей. А он только глаза широко раскрыл да головой покачал.
- Ну, знаешь.…А мы думали, что ты человек скромный!
- При чем тут скромность? Разве с праздником нельзя поздравить минутой позже?
- Да тебя же поздравляют со званием Героя Советского Союза!..
Я не поверила, мне это показалось невероятным. А наутро то, что мои товарищи узнали по радио, подтвердил свежий номер "Правды".
В одном из Октябрьских номеров 1944 года газета "Правда" так писала о боевых делах Евдокии Пасько на фронте: "В боевой деятельности штурмана эскадрильи Гвардии Старшего лейтенанта Евдокии Пасько значится 780 боевых вылетов и около 100 тысяч килограммов бомб, сброшенных на укрепления противника. На её боевом счету - 157 сильных взрывов, 109 очагов пожара, 4 взорванных склада с горючим, 2 склада с боеприпасами и много уничтоженных немецких солдат и офицеров". Кроме того, она разбросала над передним краем противника и в его тылу около 2 миллионов листовок. В годы войны листовки - это тоже оружие".
- Мал золотник, да дорог! - с восхищением говорили о ней в полку.
В этом году Евдокии Борисовне Пасько исполнилось 90 лет. Она живет в г.Москве".